Новый подхваченный след вновь увёл за ворота и на подходе к кладбищу потерялся, в который раз за день. Я уже давно убедилась, что некроманты самые пакостные объекты для выслеживания. Что-то сбивается в чарах и приходится всё время их подновлять, а то и начинать заново.
К полудню я вернулась в деревню, ведомая урчащим от голода животом.
— Ку-у? Ку-ка-ре-куу! — Ликующе раздалось от забора, и я едва успела выставить руку, чтобы атакующий петух врезался в неё, а не мне в лицо.
— Да мать твою!
Пернатая тварь, хлопая крыльями, воинственно растопырила перья и снова кинулась на меня. Я отмахнулась ногой, едва не задев глиняный горшочек, украшавший частокол. Петух увернулся и таки умудрился весомо клюнуть меня в другое колено.
— А ну пшёл, суповой набор!
Из-за заборчика доносилось ободряющее кудахтанье гарема. Мне пришлось второй раз отступить от этого дома. Хорошо хоть никто не видел, как грозная охотница убегает от какой-то птицы! С твёрдым клювом и шпорами, попрошу заметить.
Оказавшись вновь у колодца, я присела на край яблоком в руке и задумалась. Для выводов вполне хватило результата. Следы некроманта были по всему селу. Буквально.
Проклятый успел исшастать эти места, как мыши — кладовую! Чаще всего он крутился у дома старосты и возле корчмы, которую сейчас перестраивали. Мужики на крыше, с энтузиазмом стучащие молотками по каркасу, и подтаскивающие новые доски, всякий раз провожали меня любопытными взглядами.
Крыша здесь провалилась не меньше месяца назад, после чего оставшиеся мужчины и кинулись перестраивать милое сердцу место. Стало быть, объект появлялся здесь и раньше. Всё-таки прячется. Но где?
Я обвела улицу взглядом, но Ариса, со злобным хохотом выбивающего ближайшие двери и вопящего «А вот и я!» не увидела. Весьма жаль…
Придётся обыскивать дома? Учитывая количество подполов, подвалов, сараев и чердаков, в которых он может схорониться, дело будет долгим. Мало того, что я подниму на панику население, так ещё и магу ничего не мешает переходить с места на место, пока я обыскиваю другой край деревни. Особенно если ему снова будут помогать.
Собрать всех жителей и объявить им цель, подробно описав его прегрешения? Я куснула яблоко и поморщилась от кислинки. А поверит ли мне на слово его помощник? Или помощница. Арис будет дураком, если не заверит её в том, что пришедшая по его душу злая тетка будет нести самый разнообразный бред и очернять бедолагу по-всякому.
Вряд ли эти меры что-нибудь дадут…
Женщины, тем временем, устали упрашивать кота спуститься. Оставили подношения у берёзы и разошлись, пока я размышляла. Теперь животное вякало в одиночестве.
Поглядев на оставшийся у меня в руке огрызок, я подумала-подумала, и запустила его в берёзу. Кот как раз в этот момент ушёл в сторону вместе с качнувшейся веткой, и только проводил взглядом снаряд. Но заткнулся.
И развернувшись к верхушке мордой, начал потихоньку сползать.
Я в недоумении смотрела, как пушистый засранец перебирает лапами. Рыжее пятно сползало по гладкому белому стволу, как здоровенная гусеница, молча и уверенно. Вот, наконец, когда до земли осталось не больше двух аршин, кот огляделся, спрыгнул и обнюхав колбасу, принялся уплетать с таким аппетитом, что у меня от зависти слюнки потекли.
На улице, размахивая букетом из срезанной пижмы, показалась вчерашняя смуглянка, показавшая дорогу к дому старосты. Как там ее? Шолана… Услышав, как она напевает, кот торопливо, как змея заглотал последний кусочек и молнией взлетел наверх. Когда девушка поравнялась с берёзой, оттуда снова уныло замяучило.
Я смеялась ещё долго, пока шла к дому.
***
Старушка Сона возилась рядом, гремела чашками и переставляла их, чтобы вытереть несуществующую пыль. Кажется, она так и норовила спихнуть на меня очередную посудину, чтобы вытеснить с кухни. Я переставила тарелку за дальний край стола и прекратила слушать, как она угрюмо бурчит под нос.
Ларан тоже присела, пока в кадушке поднималось тесто, но потом вспомнила о каком-то неотложном деле и вышла, оставив чашку на столе. Я ковырялась в картошке, обдумывая, что предпринять дальше, когда услышала её голос.
— …говорила, всё должно лежать на своих местах, а ты ложку с собой умыкнул, да и бросил в коридоре. И полотенце опять с крючка упало, валялось на полу. И куда тебя с утра носило, я уж обозвалась! Куры не кормлены, в подвале ничего не прибрано, печь надо топить, а тебя и след простыл! — Выговаривала хозяйка. Вперёд неё в горницу зашел недовольный Дориан, молча тащивший горку наколотых дров. Ступившая на порог Ларан вздохнула.
— Ладно уж. Садись обедать, там ещё осталась картошка со вчера.
— Мне чердак надо подмести. — Буркнул паренёк и взбежал верх по лестнице. Проследив за ним взглядом, старушка отложила веник, которым надеялась поднять пыль и выкурить меня с кухни. Взяла пару бубликов и вышла следом.
Я подумала-подумала, моё ли это дело, но всё-таки поинтересовалась:
— Он ваш племянник? Совсем не похож. Ни лицом, ни сложением.
— Они с Соной дальние родичи мужа. Уж и не помню, в каком колене. — Отозвалась хозяйка и взяла чашку. — Раньше жили не здесь, а в Нижней Сосновке, отсюда день пути. Потом отец Дориана подался в город на заработки, там и пропал. Мальчику лет семь было… А мать я не упомню, она его бросила. Только имя от неё досталось.
Ларан понизила голос.
— Они тогда к нам и перебрались: муж позвал. Сона хозяйственная, порядок любит, и всех приучает. Дориан тоже помощник, а теперь даже местный лекарь. Что ни случись, к нему идут. — Она улыбнулась. — И нам польза.
Я невольно покосилась на лестницу. У меня с самого детства было чутьё на тайнички; всегда находила, где мать прячет сладкое. А уж тот, что нашёлся под лестницей, если поднять доску на третьей сверху ступени, обнаружить легче лёгкого. Плотно набитая дорожная сумка, смена одежды, пара ботинок и потёртая конская сбруя. Не удивлюсь, если этот самый их бесплатный лекарь скоро пойдёт по следам отца и смоется в город.
***
После обеда я нашла место, где след проходил не меньше трёх раз, и изучила как можно внимательней. Присела на колени, упёрлась в траву ладонями, напрягла пальцы и прикрыла глаза.
Слова заклинания вспоминались с трудом, как старый сон. Но произнесла я их правильно.
…Ночь, и тихие шаги по траве, лёгкая и торопливая походка…
Открыла глаза, и видение ускользнуло. Но мне же не показалось, нет?
Встала, сделала пару шагов. Ощущение не уходило; мне казалось, что я иду буквально нога в ногу с призрачной тенью некроманта.
Мелькающий впереди силуэт увёл меня через небольшой лесок на заброшенное поле. Обогнул его, прошёл по краю и свернул в рощу вдоль старой, давно некатаной тележной колеи. Потом заставил долгое время продираться через заросли терновника, где я больше не смотрела вперёд, а путалась в частых ветках. Однако я была вознаграждена за усилия — с одной колючки здесь свисал обрывок тёмной ткани. Даже не обрывок, а так, несколько сцепленных нитей.
Я спрятала их в карман и полезла дальше.
Заросли оборвались, и передо мной снова протянулось поле с густой травой, в которой его тень едва не утонула. Тут-то, опустив глаза, я обнаружила нечто интересное. От моих ног уходила едва заметная тропка из примятой травы. Свежая, совсем не чета оставшейся сзади.
Это куда же он успел целую тропу вытоптать!? Шёл смело, будучи уверенным, что никто из местных не зайдет сюда.
Заброшенное поле перешло в перелесок, тот — в густой лес, где тень начала подниматься на крутой холм. Осторожно следуя за ней и оглядываясь, чтобы не запомнить места, я пересекла ручей по упавшему бревнышку. Обошла овраг по краю и выбралась наверх.
И даже не очень удивилась.
На верхушке не было ни дерева ни кустика, лишь невысокая трава. В зелени кстати, проглядывали проглядывали голубые цветочки тмирра и светлые завитки лисьей полыни; хорошее место для травника.