— Есть какие-то предпочтения?
— Да нет, я плохо знаю новые московские магазины.
— Хорошо, тогда будем исходить из соображений удобства и безопасности. Главное, чтобы была нормальная парковка. Водитель наверняка знает, куда стоит ехать.
— Простите, а как вас зовут?
— Аверкий.
— О, какое редкое имя!
— Прадед у меня был Аверкий.
— Священник?
— Точно! — обрадовался он.
— Ну что ж, Аверкий, поехали!
Стас и Денис обнялись при встрече.
— Ну привет, звезда экрана!
— Здорово, гений сыска!
— Выглядишь не очень, надо сказать!
— Устал зверски, все болит на фиг, и вообще...
— Ну, чего там у тебя, выкладывай! Время поджимает.
— Пойдем куда-нибудь поедим, я голодный...
— Можно.
— Жаль выпить нельзя, я за рулем.
— Так я тоже. Но ты обещал поляну...
— Это когда найдешь гадину. — Они зашли в кафе. Сели.
— Девушка, примите заказ!
— Ой, мамочки, это вы? Автограф дадите?
— Без проблем, только одна просьба — меня тут нет, понятно?
— А как же!
— Ух ты, Стас, чего они в тебе находят, эта гирла уже готова тебе дать. Неужто дело в славе?
— В обаянии, Дениска, в обаянии, — рассмеялся Стас.
— Ну, что у тебя стряслось?
— Ты знаешь такую артистку Варвару Лакшину?
— Впервые слышу, а что?
— Телевизор не смотришь, прессу не читаешь!
— Когда мне?
— Ладно. Слушай! Я люблю эту женщину. А ее вчера крепко обидели.
— Изнасиловали, что ли?
— Да Господь с тобой! — побелел Стас. — Нет, ей подожгли дверь, прокололи все колеса и написали, чтоб убиралась в Германию. Найди мне, кто это сделал. Как друга прошу!
— Зачем?
— Надо!
— Стас, я же тебя знаю, я, допустим, найду, а ты его насмерть измордуешь и сядешь в тюрягу. Кому это надо?
— Не буду я никого мордовать, я вообще подозреваю, что это баба...
— А баб ты не мордуешь?
— Нет! То есть... Короче, старик, я знаю, ты меня не продашь, а я должен выговориться...
Денис удивленно взглянул на друга. Стас сидел, сцепив руки так, что побелели костяшки пальцев.
— Я никого и никогда не любил так, как ее, поверь, это правда. И вот ее единственную я... избил... Она ушла от меня. Но нигде никому словом не обмолвилась...
— Благородная, значит?
— Не то слово...
— А было за что бить?
— Так вопрос не стоит, женщин в принципе бить нельзя! Меня это день и ночь гложет...
— А она тебя любила?
— В том-то и дело... Любила как сумасшедшая.
— Так что ж ты руки-то распускал? Ну, чего не бывает, упал бы в ножки, прощения попросил.
— Пробовал, не помогло. А сегодня ночью, когда все это у нее случилось, она мне звонила... Помощи ждала, а у меня телефон был выключен...
— У бабы, что ли, был?
— В том-то и дело!
— Баба-то хоть стоящая?
— Да ну... Это я по пьяни... Я ее вообще не хотел, она пристала, как банный лист, ну я и сделал одолжение. Искусствоведка, черт бы ее взял.
— Ух, самый тоскливый народ... Я их знаешь, как называю? Искусствоедки! Кормятся за счет искусства в смысле...
Стас вымученно улыбнулся.
— Я так понял, старичок, что ты хочешь найти скотину, предъявить своей крале и таким образом вину загладить?
— Да нет, просто хочу объяснить гаду или гадине, что так себя не ведут... Короче, ты можешь тут что-то сделать?
— Попробовать можно, но нужна история вопроса.
— Какая история?
— Ну, расскажи мне про эту Варвару: кто, что, откуда, что у вас было, чего не было, ну и поглядеть на нее надо, придется ведь последить...
— Послушай, а если к ней наружку приставить? Чтобы охраняли?
— Охраняли или тебя информировали?
— Только охраняли! — жестко ответил Стас.
— Там видно будет. Рассказывай все с самого начала.
Стас рассказал, каким образом Варя попала в Москву, как у них мгновенно вспыхнула любовь, как по нелепой случайности сорвалась свадьба.
— А после свадебного путешествия мы вернулись в Москву, такие счастливые, веселые...
— И мамаши ваши, как я понял, подружились?
— Да! И парня ее я вроде победил... И вдруг предлагают мне двухмесячные съемки в Южной Африке, русско-английский проект, и бабки обещают заплатить такие, что сразу можно шикарную квартиру в Москве купить. Да и работа интересная. Варя меня отговаривала... Тяжело, ты и так переутомился, не надо, поживем на съемной еще... Ну, я сказал: если она откажется от съемок в фильме Шилевича, то и я откажусь. Она ни в какую! Ну что ж, значит, я уеду. И уехал. За два месяца вымотался так, что уже еле ползал... Хотя у англичан все цивилизованно, это тебе не наш бардак! Связи там практически не было, иногда я в город ездил, звонить... тосковал, как идиот, мучился, ни разу даже не трахнулся...
— Ну, это подвиг, брат!
— Представь себе. В Москву рвался как ненормальный.
— И что? Вернулся муж из командировки, а у жены...
— Ничего подобного! Просто, как попал я туда, где мобильник ловит, посыпались на меня всякие сообщения, считай за два месяца. Она-то знала, что бесполезно их посылать, а вот доброжелатели не в курсе были, ну и читаю: мол, ты дурак, твоя жена спит и с тем и с другим и с третьим. Причем если первых два, я точно знаю, просто друзья, то из-за третьего я просто спятил...
— Кто такой?
— Некто Пирогов, знаешь?
— Иван Пирогов, бизнесмен?
— Именно. Он, понимаешь ли, когда-то крутил роман с Вариной матерью, потом спутался с ее младшей сестрой, женился.
— Блин горелый!
— А младшая сестренка Варьку в дом даже пускать не хотела, мол, Ванечка явно неравнодушен к женщинам нашей семьи...
— Круто!
— К тому же он взялся спонсировать фильм Шилевича, да еще пиар-кампанию к сериалу...
— Да, дела... Этот Пирогов мужик видный, бабы на таких клюют.
— В том-то и дело! А он еще нам к свадьбе квартиру подарил...
— Да ты что?
— Ну, я вернул ему ключи. Мне таких подарков не надо.
— Ну ты гордый!
— А ты не знал?
— Так что было дальше-то?
— У меня крышу снесло, весь трясся от ревности, решил не предупреждать...
— Ну и?
— Ну приехал, захожу в квартиру. Никого. Все осмотрел, нет ли каких следов мужика постороннего. Ничего не нашел. А ее все нет, время к ночи... Ну, думаю, может, спектакль у нее или тусовка... Она в отличие от меня тусовки любит, нравится ей там красоваться. А я голодный, пошел на кухню, нарыл чего-то, поел, гляжу, бутылка водки початая, ну я и накатил... И трясет меня всего, как в лихорадке, так хочу ее... Я, брат, никогда ни одну бабу так не хотел... Слышу, ключ в двери поворачивается. Она в прихожей вещи мои увидала, как закричит: «Стас, ты приехал!» Вбегает, я просто обалдел — такая красивая, в вечернем платье, практически полуголая, поддатая слегка, мне вдруг примерещилось, что вся залапанная мужиками, ну я и размахнулся... Она отлетела, у меня рука тяжелая, а я как с цепи сорвался. А она молчит, не плачет, не спрашивает за что, я и решил, что сама знает, накинулся на нее, платье порвал к чертям и на постель завалил. А она не сопротивлялась... наоборот... Утром проснулся, а на подушке записка: «Я тебя люблю, ни в чем перед тобой не виновата, но со мной так нельзя! Я больше ничего не хочу. Прощай!» Ну вот, собственно, и все, а вчера вдруг позвонила и сегодня согласилась со мной встретиться.
— Давно это было?
— Да уж почти полгода...
— Но ты в ножки падал?
— Падал, а она ни в какую.
— Так ты уж сегодня-то в руках себя держи, Стасик!
— Дэн, да я в жизни ни одну бабу пальцем не тронул...
— Она умная? — огорошил вдруг его вопросом старый друг.
— Умная? Не знаю... Но все понимает... А какое это имеет значение?
— Понимаешь... после этой сцены секс у вас был хороший?
— У нас вообще секс был хороший, — горько усмехнулся Стас, — а тут... это даже не секс был, а битва... не на жизнь, а на смерть... Но при чем тут это?
— Я, конечно, не знаю, но она могла подумать, что ты скоро опять прибегнешь к такому допингу...