Новая атака была настолько яростна, что Танцующий С Волками решительно бросился на первого же пауни, которого успел заметить. Когда они катались по земле, не произнося ни слова, Данбер приставил дуло своего военно-морского револьвера прямо к лицу противника и выстрелил.
После этого он убивал людей племени пауни везде, где только натыкался на них в этой суматохе. Так, он успешно застрелил еще двоих.
Что-то тяжелое ткнулось Данберу в спину, почти сбив его с ног. Это оказался один из выживших военных пони, принадлежавших пауни. Лейтенант подобрал поводья и вскочил ему на спину.
Пауни были похожи на цыплят, пойманных волком, и уже отступали назад в надежде найти убежище среди камней. Танцующий С Волками нагнал высокого воина, бегством спасающего свою жизнь, и копыта лошади сбили того с ног. Данбер нажал на курок, целясь индейцу в затылок, но выстрела не последовало. Повернув револьвер дулом к себе, он рукояткой ударил успевшего подняться противника по голове. Пауни упал снова прямо к ногам Танцующего С Волками, и Данбер почувствовал, как копыта пони вмялись в распростертое тело.
Танцующий С Волками ударил пони пятками в бока и, когда они почти поравнялись с беглецом, он бросился на воина с тюрбаном на голове, ухватив его за руки и заломив их за спину, соскальзывая в то же время со спины лошади.
От толчка оба покатились по последнему оставшемуся до укрытия чистому пространству и оба сильно ударились о большое хлопковое дерево, в одиночестве растущее здесь. Танцующий С Волками обеими руками держал индейца и бил его головой о дерево до тех пор, пока не убедился, что глаза противника уже мертвы. Сломанная ветка склонилась к стволу и касалась размозженного черепа пауни, делая его похожим на насаженный на вертел кусок мяса.
Отступив назад от этого нервирующего зрелища, Данбер увидел, как мертвец резко завалился вперед, а его руки жалобно вытянулись на земле, как будто он хотел обнять своего убийцу. Танцующий С Волками отполз еще дальше назад, и тело убитого вытянулось, а лицо уткнулось в землю.
В этот момент лейтенант вдруг осознал, что вибрирующее гортанное вскрикивание прекратилось.
Бой закончился.
Внезапно ослабев, он поплелся вдоль края каменных глыб, выбираясь на главную тропу, а потом побрел к реке, обходя тела пауни, которые попадались ему на пути.
Дюжина дакотов верхом на лошадях, и Каменным Теленком среди них, преследовали остатки отряда пауни, которые удирали, переправляясь на противоположный берег реки.
Танцующий С Волками наблюдал за сражением до тех пор, пока группы воинов обоих племен нс скрылись из вида. Тогда он медленно пошел назад.
Подойдя к склону, он услышал восторженные крики.
Когда Танцующий С Волками достиг вершины холма, поле битвы широко раскинулось перед его взором.
Оно было похоже на поспешно оставленное после пикника место. Отбросы были раскиданы тут и там. Огромное количество трупов пауни покрывало землю. Воины дакоты возбужденно ходили вокруг них.
— Я убил этого, — слышалось иногда из уст победителя.
— А этот еще дышит, — сообщал другой, подзывая того, кто был ближе к недобитому врагу помочь прикончить его.
Женщины и дети вышли из вигвамов и сновали теперь по полю боя. Некоторые из тел были жутко обезображены.
Танцующий С Волками остановился как вкопанный, слишком утомленный, чтобы вернуться к камням и слишком сильно чувствующий себя лишним сейчас, чтобы идти вперед.
Один из воинов заметил его и громко выкрикнул:
— Танцующий С Волками!
Не успел Данбер понять, что происходит, как воины-дакоты собрались вокруг него. Как муравьи, вкатывающие свою ношу на вершину муравейника, индейцы подталкивали его непосредственно на место сражения. С каждым шагом, пройденным Танцующим С Волками, дакоты выкрикивали его имя.
Охваченный изумлением, он позволил вести себя, неспособный разделить их пылкую радость. Они были переполнены ликованием от смерти и разрушения, признаки которого лежали сейчас у их ног, и Танцующий С Волками не мог понять этого.
Но, стоя посреди поля в окружении товарищей по оружию и слыша, как они приветствуют его, Данбер вдруг понял. Он еще никогда не участвовал в такого рода битве, но постепенно начал смотреть на одержанную победу другими глазами.
Это сражение, где пролилось столько крови, велось не во имя каких-то темных политических интриг. Это была не война за территорию или какие-то богатства. И даже не за свободу людей. Этот бой не имел этого, и в нем не было корысти.
Война велась только для того, чтобы защитить дома, которые стояли всего в нескольких футах от поля боя. И чтобы защитить жен, детей и любимых, спрятавшихся внутри. Люди сражались, охраняя запасы пищи, которая была заготовлена на зиму. Те запасы, для добычи и переработки которых затрачено столько труда всех жителей деревни.
Для каждого члена племени это была великая, личная победа.
Неожиданно для себя Данбер вдруг почувствовал гордость, слыша, что выкрикивается его имя и, когда его взгляд снова обрел осмысленное выражение, он посмотрел вниз и узнал одного из тех пауни, что был убит им самим.
— Я застрелил этого! — словно очнувшись, завопил он.
Кто-то прокричал ему на ухо:
— Да! Я видел, как ты стрелял в него!
После этих восклицаний Танцующий С Волками зашагал вместе с индейцами, выкрикивая имена тех воинов из племени дакотов, которых знал.
Деревня была залита солнечным светом, и бойцы, повинуясь внутреннему побуждению, спонтанно затанцевали свой победный танец, хлопая друг друга по спине и плача от триумфа, скача по полю среди мертвых пауни.
Два врага были убиты тем небольшим отрядом, который защищал подступы к деревне впереди. На основном поле боя осталось лежать двадцать два тела, еще четыре были обнаружены среди камней, а отряду преследователей под предводительством Каменной Ноги удалось убить еще троих. Сколько раненых было унесено беглецами, никто не знал.
У дакотов было ранено семь человек, и только двое из них серьезно. Но настоящее чудо заключалось в количестве убитых. Ни один индеец из дакотов не был потерян в этом бою. Даже самые старые из жителей не помнили такой полной и односторонней победы.
Еще два дня деревня переживал свой триумф, во время которого чествовались все мужчины племени. Но один воин был заметно выделен среди других. Это был Танцующий С Волками.
В течение всех этих месяцев, прожитых в прерии, мысль о восприятии окружающего мира не раз возникала у него в мозгу. Сейчас круг замкнулся. Теперь он смотрел на вещи так, что был ближе чем когда бы то ни было к тому ощущению, той закономерности, какую встретил у дакотов. Ни один из индейцев не осмеливался назвать его богом, но в жизни этих людей он был чем-то сродни ему. Таким же могущественным, таким же благородным.
На протяжении целого дня у его хижины крутились подростки. Хозяйки открыто заигрывали с ним. Его имя не выходило из головы каждого, прочно засев в мыслях. И ни один разговор, в котором не упоминалось бы имя Танцующего С Волками, не мог состояться.
Последний и самый значительный вклад в возвеличивание Данбера внес Десять Медведей. Он сделал невиданный доселе жест: подарил герою трубку из своего собственного вигвама.
Танцующему С Волками нравилось всеобщее внимание, но он не делал ничего, чтобы поощрять его. Длящиеся без конца празднества оказали влияние на его ежедневные заботы. Казалось, кто-то всегда путается под ногами. Хуже всего то, что, окруженный всякими почестями, он совсем мало времени уделял Стоящей С Кулаком. Стало почти невозможно остаться наедине.
Из всех находящихся в лагере людей он, возможно, с самым большим нетерпением ожидал возвращения Брыкающейся Птицы и Волос, Трепещущих На Ветру.
После нескольких недель, проведенных в экспедиции, разведчики так и не встретили врага, как вдруг на перевале их застиг неожиданно выпавший снег. Для такого снега, в который ноги погружались по щиколотки, было еще слишком тепло. Сейчас был не его сезон.