Внезапно далеко впереди, у самых дверей Вовка увидел знакомую шапку-жириновку.
Человека в кожаной куртке все пропускали, он легко миновал турникет, показал пропуск улыбающейся женщине-контролеру и скрылся в темноте улицы. Черемисов рванулся вперед, расталкивая людей, наступая на ноги.
Вокруг и позади ворчали, бранились, обещали набить морду, кто-то вдогонку отвесил ему подзатыльник — но Морзик, пыхтя и работая локтями, пробился вперед и как пробка вылетел из двери. Инстинкт и навыки разведчика тотчас проснулись в нем.
Неизвестный садился в машину «москвич-2141» темно-вишневого цвета.
— Стоять! — заорал Морзик и побежал наперерез, размахивая руками.
Люди вокруг оглядывались на его крик.
Человек в машине поспешно включил фары и газанул.
Ослепленный Морзик ничего не придумал лучшего, как подпрыгнуть и, задрав руки и ноги, всеми девяносто пятью килограммами живого веса приземлиться пятой точкой на сверкающий капот нового автомобиля. Раздался скрежет гнущегося металла, самопроизвольно взвыла сирена сигнализации.
Машина вильнула к обочине и встала.
Морзик, ликуя, кубарем скатился в сугроб, тут же проворно вскочил, подбежал к кабине и схватил за грудки ошарашенного водителя.
Выпучив глаза, на него испуганно смотрел симпатичный немолодой мужчина с большой бородавкой на носу.
— Простите… Но вы сами кинулись мне под колеса! Вы не пострадали?
— Извините…, — прошептал Владимир, отпуская мужчину. — Ошибочка вышла…
Он с ужасом оглянулся на продавленный капот новенького «москвича». От проходной толпой набежали рабочие, схватили Черемисова за руки.
— Евгений Савельевич, вы в порядке?!
— Это какой-то придурок новенький!
— Опять, что ли, алкашей набирать начали?!
— У-у, ирод!
Евгений Савельевич, оказавшийся ведущим конструктором завода, явно пользовался авторитетом. Он сокрушенно разглядывал искореженную телесами Морзика машину. От попыток самосуда Вовку спасло появление секретчика, клятвенно заверившего общественность, что инцидент будет тотчас исчерпан.
На жалкие потуги Черемисова предложить меры по спасению ситуации сотрудник первого отдела огорченно рявкнул:
— Да идите вы!.. домой! Достопримечательности осматривать! Нашли на кого кидаться! Его и в списках-то нет!
Вконец расстроенный Морзик, потирая ушибленный копчик, побрел на «кукушку». С некоторым содроганием вспомнив в последний миг о продавщице, он на цыпочках прокрался в полутьме подъезда к спасительной двери, как вдруг щелкнул замок и воркующий голос с жутко провинциальным напевом позвал:
— Ко-оти-ик! Наконе-ец-то…
Наутро, несмотря на жутко проведенную ночь и ехидные взгляды на проходной, разведчик Черемисов проявил волевые качества и довел дело до конца. Последнего проверяемого искали часа три. Он оказался на больничном и пришлось ехать к нему домой.
Увы — напрасно. Опять не тот.
— Может, заночуете? — облегченно вздыхая, предложил подобревший секретчик. — Куда на ночь глядя ехать?
— Нет-нет! Что вы!
— Может, вы и правы. Поезда на Питер только с вечера. У нас еще четырнадцать человек в отпуске… как все вернутся, я дам знать. Приезжайте еще. Приятно было познакомиться.
— Спасибо. — уныло сказал Морзик. — Лучше вы к нам…
Он отзвонился Нестеровичу, получил огорченное «добро» на возвращение, поспешно вернулся и забрал из квартиры вещи, пока не пришла с работы любвеобильная соседка.
Стоя в затхлом холодном воздухе Голутвинского вокзала, созерцая, как пассажиры берут билеты на электричку до Москвы, Морзик вдруг сообразил, что он остался без копейки денег. До Москвы-то он доедет бесплатно, по «служебке», а вот в поезд его никто не пустит.
Вздыхая от очередного унижения, Черемисов на ходу полез рыться в карманах в поисках телефона Писаренка.
Иного выхода не было.
— Смотрите, черт возьми, куда претесь! — мило заметил ему раздраженный человек, с которым Морзик столкнулся в задумчивости, шаря по карманам.
— Простите…, — меланхолично и покорно согласился ничтожный Морзик и поднял голову.
— Ой! — вскрикнул его визави. — Мамочка...
Это был тот самый тип с Московского вокзала. Сомнений быть не могло — он тоже узнал Морзика. Лицо его исказилось страхом и он проворно юркнул в двери на платформу.
Пришедший в себя Черемисов саженными скачками понесся за ним.
— Помогите! — заорал человек, улепетывая и оглядываясь. — Помогите! Убивают! Караул! Милиция!
Бегать он не умел и шансов уйти у него не было никаких. Впереди дорогу ему заступил линейный наряд железнодорожной милиции.
— Держи его, ребята! — крикнул Морзик.
Человек забежал за спины милиционеров и спрятался там.
— Держите, уйдет!
— Спокойно, гражданин! — сказал молодой плечистый сержант, и с размаху засветил подбежавшему Морзику дубинкой между глаз.
Только боксерская реакция спасла разведчика от неминуемого нокаута.
Милицейский демократизатор скользнул, рассекая бровь и щеку.
Второй сержант отпрыгнул, наставил в живот Черемисову укороченный ствол автомата. Ситуация приобрела совсем мрачные очертания.
Владимир поднял руки, не смея даже утереть кровь со щеки.
— Ребятушки…, — заныл он ласково, «козлятушки» — домыслил про себя. — Отведите нас обоих в отделение! У меня документ в кармане… я сотрудник ФСБ! Мы этого человека по всей стране ищем!
— Ха! Чего его искать? Это мой сосед! — сказал один из милиционеров.
— Забери поскорее этого буйнопомешанного! — взвизгнул беглец.
— Покажи документ… только медленно, левой рукой, понял?! — сказал сержант, двинув стволом.
Морзик закивал для убедительности.
Он глаз не спускал с обретенного, наконец, незнакомца, готовый кинуться на него, невзирая на автомат, буде подозреваемый попытается снова побежать.
Сержант раскрыл красную корочку, сличил физиономии, хмыкнул.
— Липовая ксива! Да еще питерская… Вот если бы наш был…
— Да-да! —подвякнул беглец, трясясь от страха. — Таких сейчас на любом угле купить можно!
Он так и сказал — «на угле».
— И глаз у этого подбитый, смотри! Разве фэ-эс-бэшники бывают с фингалами?
— Бывают! Пойдем в отделение и дайте мне позвонить! — взмолился Морзик, ужасаясь от мысли, что местные служаки сейчас отпустят его добычу. — У меня в кармане телефон майора Писаренка! Вашего, местного! Он через пять минут будет здесь. Вы все за бдительность благодарности получите! А если отпустите…
— Но-но-но, ты нас не стращай! Заткнитесь, вообще! Петро, Сеня! Ведите обоих!
— Нет, нет, я не могу! У меня поезд! Билет у меня! — заверещал неизвестный.
Это была его ошибка.
Сержант насторожился. Как бы подозрительно ни выглядел Морзик — он предлагал себя задержать до выяснения. Это было разумно и безопасно.
А вот отпустить…
Они сидели в тесной дежурке.
Морзик, облегченно вздыхая, полез в карман за бумажкой.
— Ну давай, звони. — выжидательно сказал сержант, убрав, наконец, автомат от Черемисовского живота.
— Сейчас, сейчас… Ребята… Черт!.. Я, кажется, потерял бумажку! — горестно вскричал Владимир, прокачивая реакцию подозреваемого. — В зале, наверное, выпала, когда за этим погнался!
— Я тебе сейчас по башке дам, чтоб не морочил нас! — окрысился один из милиционеров.
Сержант вернул автомат в прежнее, неуютное положение.
— Дай ему, Боренька! Дай гаду! Потерял он — как же! Он кошелек хотел у меня отобрать! — разверещался потенциальный потерпевший.
— Тихо! Тихо! Нашел! — радостно вскричал «счастливый» Морзик. — Вот она, родимая! Уф!..
Он вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб.
Писаренок, по счастью, оказался на месте.
— Я приеду, конечно. — сказал он без особого энтузиазма в голосе. — Но учтите — если это опять не он, мне придется доложить вашим начальникам о полном вашем непрофессионализме. Уж не обессудьте... Я понимаю, что времена трудные, но держать кого попало тоже не следует. Дайте мне старшего.