Алый с золотым штандарт, вскинутый к небесам, гордо реет под иссушающим солнцем. Тяжёлое древко зажато в крепкой руке. Золотые смертоносные пески кругом, овеянные, будто колдовским, дрожащим маревом и непокорное новой вере Пламя. Кровь из смертельной раны и золотой мерцающий свет — сладкий дурман, служащий слабым обезболивающим средством. И в этом наркотическом бреду, воину, идущему наперекор фанатичным адептам новой религии, предлагают сдаться и принять «истинную веру». Так они говорят. Их слова смешны, а намерения могли бы возмутить, но… они тоже донельзя забавны.
Серый грязный город нисколько не портит пылающий пожар. Пожалуй, он его даже украшает, очищает скверну и вносит воистину яркие краски, облагораживая. Мёртвый мрачный город, в котором всегда сыро и холодно. Этот холод, въедается до самого мозга костей, до человеческих душ, вымораживая их изнутри, убивая. Но сегодня всё иначе… Люди мечутся по ещё мокрым после вчерашнего дождя улицам, и никому нет дела до одиноко бредущей фигуры в плаще, за спиной у которой остаётся пламя, ужас и паника.
Девочка у сгоревшего дома. Непростые новые времена и как всё это некстати. Но чудо ли — уцелеть или особая милость богов? Не то и не другое. Просто пришёл черёд двигаться вперёд, сыграть яркую как пламя роль, оставляя огненный след в миллионах сердец. Открыть тем, кто желает смотреть истину о свободе в своём безумном лёгком танце. Танцуй, как летит вольная птица…
Льющийся с небес напалм. Город охвачен огнём и паникой. А ещё болью и диким безудержным страхом. Война. Чужая война, с которой не хочется иметь ничего общего. Остаётся бежать, уверяя себя в том, что ты ещё готов сражаться, но за совсем другие идеалы. Кто ты? Жалкий дезертир или благородный ронин? В общем-то, наплевать на это, сколько бы смешных названий себе не придумывал, они теряют смысл, когда зализываешь раны и ожоги во вражеской военной клинике и понимаешь, что с тебя хватит. А они ведь тоже люди и относятся к тебе более милосердно, надо заметить. Пути назад нет. «Ладья жизни» — так символично. Моя собственная жизнь… к чему стремится она?
Так было много раз прежде и так было после.
…всюду меня отмечало Пламя и порой мне кажется, что лишь благодаря ему я могу обернуться назад и снова взглянуть на своё прошлое. Что видело Пламя — вижу и я…
Это было подобно страстному танцу. Наше пламенное танго. Безумие на двоих. Но никогда ещё прежде он не появлялся в моей жизни так открыто, проникая в мои сны, смешивая грани реальности, чтобы дотянуться до меня, позволить почувствовать его далеко не метафизическое присутствие в своей жизни.
Чем же обернётся это для меня в итоге, остаётся только предполагать. Но подозреваю, что близится некий если не итог, то новый рубеж моего Пути. Однажды всё изменится и больше никогда не будет как раньше. Больше не будет необходимости действовать, следуя чьей-то воле. Будет только свобода. Пламя. Мы.
Комментарий к Там, где исчезают тени
Здесь много утренней серости, но всё же появляется настоящее Солнце со всеми его красками. И Пламя. Отрывок “Предпоследние четыре” был написан красным.
========== Лунной дорогой ==========
Доктор мой принес с собой
Банкноты, кольца и права,
Кораблик, трапы, суета мертва.
Ночные снайперы — Доктор
Ночь пронзил отчаянный звериный вой, призывающий скорее ступить на серебристую лунную тропу и промчаться сквозь тёмный лес и светящиеся молочным светом поля, над морями и призраками больших городов.
Я заслышала этот зов сквозь пелену снов и грань реальности, чётко понимая — на него невозможно не отозваться и не прийти. Нужно просто осознать зыбкость собственных грёз и сойти с привычной дороги, не устрашившись тьмы. А ещё лучше точно знать к кому идёшь.
Моя путеводная нить была крепче многих других. Мой Зверь — часть меня самой, и сбиться с пути, ведущего к нему, невозможно. Стоит только нырнуть в объятия теней…
Босые ступни погрузились в прохладную тёмную траву, и ветер резко дохнул в лицо влажным речным порывом, взметнув волосы, холодя плечи и руки. Взгляд тут же зафиксировал местоположение — широкий утёс, под которым виднелся отнюдь не морской залив, а широкий песчаный пляж. Над головой живописно распростёрлась звёздная бездна, над тёмной громадой деревьев в стороне, красовался крупный лунный диск.
Окружающий мир не просто казался реальным, а являлся таковым в каком-то смысле. Я бывала в подобных местах не единожды и потому сориентировалась быстро. Уверенно направилась по колкой траве прямиком к сгорбленной звериной фигуре на краю утёса. Присев рядышком, погрузила пальцы в искристую шерсть и поймала взгляд, откуда на меня смотрели две луны.
Понимание, вспыхнувшее в собственном разуме, звучало не иначе как «мы нашли его». Вопросов же о том, кого именно, у меня не возникало. Я и так знала, кого ищу. Лишь улыбнулась и кивнула.
Зверь изменил положение, став немного крупнее и склонил голову, приглашая. С трепетным волнением я шагнула к нему, а затем оседлала, обнимая шею и прижимая колени к тёплому меху. Ему потребовался всего один прыжок, и мы полетели сквозь ночь, как и было обещано зовом, легко минуя лесные дебри и открытые пространства.
Со спины Зверя спящий мир казался пустынным и неживым, но здесь отчётливо ощущалось присутствие Силы. Ею было пропитано пространство и, повинуясь её законам, Зверь нёс меня по неведомой дороге, навстречу тому, кто возможно и не ждал меня. Но если нельзя было призвать меня прямиком к нему, значит, на то имелись причины.
Только достигнув цели, я поняла, в чём дело. То есть, почти поняла…
Зверь на мгновение замер у небольшого спуска, ведущего к морю, а потом просто спрыгнул вниз, на берег. На миг стало страшно скатиться вниз и упасть. Я прижалась к напряжённой шее животного, ещё сильнее. Но он ловко приземлился на песок и снова замер.
Тут же до моих ушей донёсся звон стали и чьё-то рычание. Съехав со спины Зверя, я посмотрела в том направлении и обомлела. На какой-то миг почудилось, будто я вижу то же самое, что и несколько дней назад — две сражающиеся фигуры, одна из которых принадлежит Габриэлю, а другая неизвестному воину, вооружённому огромным двуручным мечом. Различия и были в том, что враг ныне у него был иной, более массивный и чем-то смахивающий на медведя. А в остальном, всё было очень похоже. Конечно, отсутствовали живые тени, но зато Габриэль одерживал победу, и, на этот раз, без моего вмешательства, выбил клинок из лап монстрообразного типа и обезглавил, даже не моргнув глазом. После чего, он с невозмутимым видом, обтёр свой меч об одежду поверженного и направился ко мне, даже не озаботившись убрать оружие обратно в ножны. Мой Зверь утробно зарычал, но я опустила руку на его голову и успокаивающе погладила.
Предупреждает, что Габриэля нужно опасаться? А я и опасаюсь. Хорошо вижу, каким он может быть злым, когда припрёт. Но только не поверю в то, что он обезумел, как бы это не выглядело со стороны.
Остановившись напротив, мужчина взглянул на меня с высоты своего роста.
— Не испугалась?
— А должна была?
Не думала я, что этот разговор начнётся с вопросов. Я вообще плохо это себе представляла, и просто хотела поговорить. В последний раз. Слишком много осталось недосказанным на мой взгляд. И это угнетало.
Чёрт… да я просто точно знаю, что, несмотря на всё сказанное Локи, не успокоюсь и буду переживать. И дело не в недоверии. Мне самой хочется убедиться в том, что всё будет в порядке у того, к кому я успела привязаться. Имею же я право проявить чуточку эгоизма?
— Думал, что твой защитник разъяснил ситуацию, — с задумчивым видом пожал плечами Габриэль.
Я отрицательно мотнула головой и честно призналась:
— Бережёт он меня от подробностей.
— И правильно делает. А ты, похоже, опять его ослушалась.
— Не совсем. Он не запрещал мне искать тебя, — да, с переходом на «ты» теперь смириться проще. Тут выканье совсем неуместно.