— А если очень далеко? — спросил Веня.
— Тогда на аэроплане. Но летаю я только пьяным.
— Почему?
— Акрофобия. Высотобоязнь.
— Поехали, — встала со скамьи Элис. — Мой права… американский, здесь можно?
Гурский скептически посмотрел на нее, подумал, вздохнул и произнес:
— А деньги у тебя с собой есть «американский»?
— Да, — кивнула она. — Не совсем много, но…
— Ладно, у меня русские есть. Откупимся, коснись чего.
Элис решительно двинулась к выходу из вагончика. Доктор Вениамин с сожалением взглянул на остающуюся водку, поднялся и неуверенными шагами направился вслед за ней. Ада-шев-Гурский протянул руку, снял с гвоздика, вбитого над небольшим окошком, ключи, вышел на улицу и, подойдя к контейнеру, стал отпирать замок.
— Сразу тебя предупреждаю, — говорил он мужику через дверь, — если по дороге ты к ментам попробуешь сунуться, то только хуже для тебя получится. Может, ты мне и наврал что-то, но все равно в этом деле замазан, это явно. Девчонка успела из твоего окна записку выкинуть, а в ней она говорит, что ее в твоей квартире удерживают и чтобы об этом нам сообщили. Бумажку нам передали, поэтому мы к тебе и приехали. И записка эта для ментов — вещдок в деле о похищении человека. Тебе понятно? А сама барышня — американская гражданка. Так что если ты мне не поможешь и с ней что-нибудь случится… Менты тебе не спасение никакое, а даже наоборот. На них начальство так насядет, что они для того, чтобы собственную жопу прикрыть, тебя просто наизнанку вывернут. Мало не покажется. Понял меня? — Александр распахнул дверь.
— Понял, — кивнул узник, моргая запорошенными цементной пылью глазами.
— Вот и хорошо. Пошли. — Гурский подтолкнул его в сторону белой «восьмерки».
— Держи, — протянул Александр ключи стоящему с саквояжем в руках возле крыльца Вене. — Запри контейнер и… приглядывай тут. За старшего остаесся.
— А когда ребята вернутся, что им сказать? Куда ехать-то? — Доктор взял ключи.
— А мы все равно адреса не знаем. Он говорит, что в Сиверской где-то. А дальше — только визуально. Так что не найдут они нас, не надо никуда ехать. Пусть Герка домой возвращается. Будет у телефона, на связи, мало ли что… А мы сами. Их там двое всего, да и не ждут они нас.
Адашев-Гурский откинул вперед правое сиденье и повернулся к мужику:
— Ты отряхнись хоть. И давай назад.
Элис села за руль и завела двигатель. Гурский, засунув мужика на заднее сиденье, сел рядом с ней.
Белая «восьмерка» с помятым передним крылом тронулась с места, развернулась и поехала к выезду с кладбища.
Адашев-Гурский обернулся — на крыльце вагончика, все так же держа в руках саквояж, одиноко стоял доктор Вениамин и смотрел им вслед.
29
Петр Волков вышел из квартиры, и за его спиной глухо лязгнул запор железной двери. Спустившись по лестнице, он сел в машину и, достав из кармана мобильный телефон, набрал номер.
— Да, — ответили ему.
— Леша? Это Волков. Как там у нас?
— Да пасем пока. Этот гад все по центру крутится, а тут же толпы кругом. Был момент, он на Восстания тормознул и в парадную какую-то зашел, и народу вроде почти нет. Мы дернулись, а тут, ну как назло, менты. А он из парадной буквально через пару минут и вышел. Сел обратно в тачку и отвалил. Опять пасем.
— А что менты?
— Да нет, они чисто случайно рядом встали. Один в магазин зашел, купил чего-то, вышел, они и уехали. Но все так совпало… Не винтить же его у них на глазах.
— Все правильно, Леша. Никуда он не денется. Ты вот что… Я тебе сейчас адресок продиктую один, скажи ребятам, пусть пассажиров наших туда забросят. Я там тоже сейчас минут через пятнадцать-двадцать буду.
— Понял.
— Ну все, удачи.
Петр отключил телефон и бросил его на «торпеду».
«Как там Гурский, интересно? — подумал он, отъезжая от поребрика. — Ничего, сейчас это дело расхлебаем, а потом уж…»
К воротам какой-то спортивной базы Волков подъехал почти одновременно с микроавтобусом. «Мерседес», мягко качнувшись на выбоине, въехал во двор. Петр въехал следом, и ворота за ним закрылись.
Во дворе, в окружении молчаливых парней спортивного вида, стоял невысокий, крепкого сложения темноволосый мужчина, на нем были черные брюки, светло-голубая рубашка и бордовый галстук. Он чуть приподнял в приветствии руку.
Волков заглушил двигатель, вышел из машины и подошел к нему.
— Привезли? — спросил брюнет.
— Там, — кивнул на автобус с черными стеклами Петр.
— Принимайте, — коротко бросил мужчина парням.
Те гурьбой подошли к «мерседесу». Широкая дверь его салона скользнула назад.
Неуверенно шагнув через порог и растирая запястья, наружу первым вышел тот из «пассажиров», что был постарше. Его взяли под руки, и он, чуть споткнувшись, пошел вместе с провожатыми к раскрытой железной двери невысокого кирпичного строения.
Следом за ним из автобуса вышел второй. Он крутил головой, пытаясь перехватить чей-нибудь взгляд:
— Пацаны… ну давайте разберемся. Ну вернем мы эти бабки, ну… А? Кто ж знал?
— Вернешь, — негромко сказал темноволосый. — Ты у нас все вернешь. Еще и доплатишь.
Дверь «мерседеса» мягко захлопнулась.
— Ну что, — взглянул на брюнета Волков, — все?
— Да. Но… тут тема такая… — замялся мужчина. — Я сейчас схожу, на минуту буквально, прослежу, чтоб там все было… как надо. Подождите, хорошо?
— Хорошо, — согласился Петр. — А своих мне отпускать?
— Да как хотите. Тут… дело к вам конкретно. Я сейчас, — и мужчина скрылся за дверью.
Волков подошел к автобусу.
— Езжайте, ребята, — сказал он водителю через приспустившееся стекло. — Я тут дальше сам разберусь.
Автобус заурчал мотором, развернулся и выехал со двора через раскрытые кем-то невидимым ворота, которые, пропустив машину, вновь закрылись.
Петр закурил сигарету.
Через несколько минут железная дверь открылась, и из нее, надевая на ходу кожаную куртку, вышел мужчина в бордовом галстуке.
— Тут вот какое дело, — подошел он к Петру. — Мне позвонили, буквально минут за пять перед вашим приездом, и сказали, что транспорт отходит сегодня. Ну… на который этого быка загрузить надо. И… я понимаю, вы тут не при делах, но… тут тема такая, может, вы поможете?
— В смысле?
— Здесь недалеко, но мало ли… Менты, то-се… Вашу машину смотреть не будут.
— Это еще как сказать.
— Я понимаю, но все-таки… Мы — одно дело, а вы совсем другое. С вами другой разговор. И, вообще-то, я не от себя прошу.
— Да?
— Ну да.
— Ладно. — Петр бросил недокуренную сигарету на землю и раздавил ее носком ботинка. — Давайте грузите.
— Ага. Момент. — Мужчина повернулся и зашагал обратно.
Волков сел в джип, завел двигатель, развернулся и задним ходом подогнал его почти вплотную к железной двери. Затем вышел и, обойдя машину, открыл багажник. Из кирпичного строения два парня вывели связанного бугая с залепленным скотчем ртом, ловко затолкали его в большое багажное отделение и захлопнули дверь.
— Поехали, — мужчина уселся на пассажирское сиденье. — Тут рядом, я покажу. Там уже ждут.
— Н-ну поехали… — Волков тронулся с места.
«Мне оно надо? — раздраженно подумал он про себя. — Я им, вообще-то, кто?»
Ехать оказалось и вправду не так далеко. Минут через десять Волков въехал на территорию какого-то полузаброшенного склада.
— Там вот, вдоль этого сарая, — указывал дорогу спутник Петра, — а потом сразу налево. Ага. А теперь вон туда.
— В ворота?
— Да. Фарами мигните, нам откроют. Подъехав к покосившимся ржавым воротам, Петр посигналил фарами. Ворота со скрипом распахнулись, пропустили машину и вновь закрылись.
— Куда теперь? — спросил Волков.
— А вон, видите, грузовик стоит?
— У эстакады?
— Ну да. Там, чуть правее, ступеньки. Вот туда и давайте.