Тело кубарем покатилось по полу и замерло у решётки.
– Моя, – этот рык заставил меня замереть и затаить дыхание.
С глаз предательски скатывались слезинки. Мой запас прочности подошёл к концу, и я медленно скатывалась в истерику.
Бросив на меня внимательный взгляд, мужчина прошёлся до умертвия и, поставив ногу в тяжёлом ботинке тому на голову, просто раздавил её одним резким движением. – Нельзя трогать моё, – прокомментировал он свои действия.
По полу расползлось что-то розовое, похожее на студень. Мертвяк обмяк и больше признаков жизни не проявлял.
Меня вывернуло жёлчью.
Обернувшись, умертвие оценивающе уставилось на меня.
От этого взгляда ясных зелёных очей стало совсем жутко. Открыв рот, я попыталась вымолвить хоть слово, но не смогла. Этот мужчина казался мне смутно знакомым. Такое странное ощущение, что видела я его не раз, но где? Покачав головой, я потёрла укушенную руку об пол.
От омерзения у меня желудок наизнанку выворачивался.
– Не трону, – коротко бросил он мне. Подняв с пола влажную тряпку, схватил мою ладонь и быстро обтёр место укуса.
А после вернулся в свой угол и замер там.
Я же постепенно приходила в себя. Мой взгляд то и дело возвращался к лицу мужчины, которое он не прикрыл. Длинные неровно срезанные русые волосы ниспадали на глаза. Чуть выдвинутый вперёд подбородок, высокие скулы, нос с небольшой горбинкой, впалые щёки. Он был красив, но серая кожа всё же выдавала в нём умертвие. Хотя, это была скорее просто нездоровая бледность, как у больного, но не мёртвого.
– Мы знакомы? – всё же спросила я спустя время, когда сердце подпустило, и дышать стало легче. – Вы ведь и есть северянин?
Он не ответил. Просто смотрел перед собой, и всё.
– Мне кажется, я уже видела вас, – всё же настаивала я.
Чем больше я всматривалась в черты его лица, тем более убеждалась, что не совсем он незнакомец.
– Тебе лучше не помнить этого, – ровно произнёс он и накинул на голову грязное одеяло.
У меня внутри всё сжалось. Не показалось.
Но где? Где я могла видеть его?
Не наш деревенский, это уж точно. Обхватив голову руками, я напрягала память, но ничего. Любопытство подстёгивало продолжить свои расспросы, но подсознательно некий страх удерживал меня от этого.
Время угнетало. Я сидела на холодном полу и окуналась в некую безысходность. Мой взгляд постоянно останавливался на мужчине.
– Вы были знакомым моего отца? – всё же шепнула я.
– Запомни на будущее, которое, я надеюсь, у тебя будет, здесь лучше молчать и даже дышать очень тихо. Сними свой плащ, и спрячься под ним, по возможности изображай труп. Слишком активные быстро оказываются вон в той клетке посередине.
Глянув на арену, я сглотнула и вытерла с лица слёзы, тыльной стороной кисти.
– Не плачь, – тут же шепнул он, – не надо плакать, я не обижу.
– И как часто там… – я не могла подобрать нужного слова.
– Не часто, но и не так редко, как хотелось бы. Так что просто затаись и не привлекай к себе внимания.
Я быстро закивала и потянула за завязки своего плаща, стягивая его с плеч. Мои пальцы не слушались, меня всё ещё немного трясло.
– Но вы не ответили на мой вопрос. Вы знакомый моего отца?
– Живым я его не знал, – ровно произнёс мужчина, – лучше не лезь ко мне с расспросами, красавица.
В коридоре послышался неясный шум. Я замерла, а потом быстро накинула капюшон на голову, скрывая тело под тканью плаща.
Гуроны вели рыжеволосую.
Умертвие слишком покорно плелось вслед за ними. Но стоило ей оказаться в соседней камере за закрытой дверью, как она тут же накинулась на её обитателей.
Отвернувшись и закрыв лицо ладонями, я пыталась не слушать булькающие звуки. Через пару минут всё снова стихло.
– Я доберусь до тебя, вартеса, – глухо зашипела она.
Глава 11
Сидя на холодном полу, я не знала, что и думать, и как быть. Меня съедало то чувство, когда хочется соскочить с места и куда-то бежать, но толстые прочные решётки клетки этому не способствовали.
Я постоянно ловила себя на том, что пытаюсь рассмотреть, дышит ли мой сосед. Поднимается ли под этим грязным потёртым линялым одеялом его грудная клетка.
Тишина угнетала. Она давила на сознание, медленно сводя с ума.
– Отсюда можно выбраться? – шёпотом спросила я у своего спасителя, надеясь, что это его не разозлит. Ведь гуроны назвали его бешеным. А по мне, так первый нормальный человек, встретившийся мне за последние несколько дней. Да, я думала о нём, именно как о человеке, живом и разумном. Не желала я видеть в нём умертвие.
– Не думай об этом, – не сразу отозвался он. Одеяло чуть натянулось, и мужчина сел ровнее. – Это не то, что должно заботить тебя.