Эла все-таки ударила тетку по щеке.
- Прочь с дороги, злобная старая сука!
Она, почти задыхаясь, оттолкнула толстуху, но та сумела ухватить Элу за руку и принялась стягивать с нее плащ.
Умбекка хватала воздух ртом в поисках еще более убийственных слов:
- Я все знаю про Джема!
- Джем? Оставь Джема в покое! Что ты сделала для него! Шпионила за ним? Мучила его, забивала ему голову своей агонистской дребеденью! Я только рада, что он выстоял и видит тебя насквозь!
Однако Умбекка не унималась:
- Я все знаю про него, говорю тебе! Неужели думаешь, что я не догадалась, грязная шлюха?!
- Догадалась? О чем же ты догадалась?
- Я знаю, кто его отец!
Эла попятилась.
- Его отец? Что ты о нем знаешь?
- Солдат? Ты говорила, простой солдат? Здорово придумано, правда? Мы все думали, что солдат было много, только ты знала, какой из них именно отец твоего ублюдка! Но такой позор был лучше правды, верно? Ты не хотела, чтобы мы знали правду, да? Потому что правда была куда как хуже!
- Правда? Да какую ты вообще можешь знать правду!
- Сначала я не догадывалась, да и как я могла догадываться! Капеллан помог мне понять все. И как же я, порядочная женщина, могла даже представить себе такое! И как я могла представить, что моя возлюбленная племянница не только выносила ублюдка, но что этот ублюдок - сын ее родного брата!
Наступила мертвая тишина.
В наступившей тишине руки Умбекки соскользнули с ворота платья Элы. Она чуть не оторвала горностаевую оторочку. Эла отшатнулась. Лицо ее сковал страх.
У Нирри отвисла челюсть. Она была готова упасть в обморок. Тихо, почти бесшумно, отъехала в сторону панель в стене.
Оттуда, с трудом держась на ногах, вышел Тор.
Он шел, завернувшись в одеяло. Одеяло сползло с его плеч и...
Тор был одет в костюм Арлекина.
Побагровевшая физиономия Умбекки вдруг мертвенно побледнела.
- Вы ошибаетесь, тетя, - мягко проговорил Тор. - Я люблю мою сестру, но я не был ее любовником. Вы называли ее шлюхой, развратницей. Падшей женщиной. О моя бедная, глупая тетушка!
- О Тор, Тор! - прошептала Умбекка. Она почти не слушала племянника. Как зачарованная, она шагнула к нему, протянула руки так, словно готова была обнять его, но тут же отдернула руки и закрыла ими лицо. Покачнулась, едва удержалась на ногах. - О чем он говорит? - бормотала она. - О чем он?
- Ведь ты ничего не понимала, тетя, верно? - усмехнулся Тор. Голос его звучал нежно, тихо, почти невесомо. Он указал на Сайласа Вольверона. Тот встал и отошел к окну, где и стоял сейчас, опираясь на посох и склонив голову в печали. - Ты полагала, что проповедник Вольверон доставляет в замок секретные донесения, поэтому выдала его. Ты ошиблась. Он действительно приходил в замок во время Осады. Но зачем он приходил? Он приходил для того, чтобы освятить брачную церемонию. Он пришел для того, чтобы соединить брачными узами мою сестру и ее возлюбленного.
- Ч-что? - задыхаясь, вымолвила Умбекка.
- Тор... - вмешалась в разговор Эла. Она дрожала так сильно, что казалось, вот-вот упадет.
- Сестра, она должна узнать правду. Наша тетя - простая, не очень умная женщина, но я знаю, что в сердце ее есть доброта. И только в том случае, если она узнает правду, мы сможем призвать ее к исполнению высшего долга, от которого она по глупости своей и по неведению отказалась.
Теперь Умбекка смотрела на племянника изумленно. А Тор буквально сверлил ее взглядом.
- Милая тетя, - сказал Тор. - Джем - не бастард. Отцом мальчика был не простой солдат и не я. Моя сестра была и осталась добродетельной женщиной. Она хранила свою добродетель ради самого благородного, самого возвышенного из ухажеров.
Тор все время говорил тихо, теперь же он шагнул ближе к тетке и перешел на шепот:
- Тетя, вы называли мою сестру шлюхой, но это обвинение вы бросали не кому-нибудь, а вдовствующей королеве. Да, тетя. Джемэни - сын Эджарда Алого. Он законный наследник престола нашего королевства!
Тор покачнулся и с трудом удержался на ногах.
- Нет! - завопила Умбекка и отвернулась. Тор покачнулся еще сильнее, но подбежавшая Нирри успела подхватить его.
В дверь тихо, вежливо постучали.
Прибыла карета Умбекки.
ГЛАВА 66
ПЯТЕРО ИЗ ИРИОНА
- Но... это возмутительно! - шептал Морвен. - Пятеро! Пятеро невинных людей! Да, они ваганы, но все же... существуют же принципы справедливости!
Крам тяжко вздохнул. Его товарищ в последнее время повторялся. Замыкая цепь гвардейцев, двое молодых синемундирников плелись по размытой аллее к ваганскому табору. Они уже ходили по этой дороге - в тот раз, когда их посылали в табор на разведку. Но тогда было тепло и солнечно, и они ходили вдвоем. А сегодня их впервые отправили патрулировать табор - и так-то дельце противнее не придумаешь, а тут еще у Морвена вдруг совесть заговорила!
- Вспомним хотя бы "Дискурс о свободе" Витония. Эпистола третья: "правление может осуществлять лишь жезл справедливости, и двигать этим жезлом должно лишь милосердие"... Ради чего написано это великим философом, если мы должны присутствовать при...
- Морви! - прошипел Крам.
- Что?
- Заткнись!
Крам злился. Справедливость? Милосердие? Раньше о подобных вещах его напарник как-то не очень задумывался. Если Морвен не стоял на посту, во время казней на лужайке он сидел себе в казарме да книжечки почитывал. Он только о своих книжках и думал. Вот теперь начитался про свободу и справедливость - и думает, что до него об этом никто не думал, что он, видите ли, первый додумался.
Ну, или один из немногих.
Но Морвен не удержался и добавил:
- А если вспомнить о великих "Рассуждениях о власти" Джеландра. Д-да, о той самой его речи, которая содержит великую цензуру!
- Эй, вы! Не сбивайтесь с шага! - рявкнул сержант Банч.
У сержанта настроение было препаршивое. Обстановка в деревне накалялась. И раньше уже были разговоры о том, что табор следует окружить. Может быть, как раз этим сейчас и придется заняться. Работенка не из приятных. А не будь ваганов, кого бы тогда ненавидели местные жители? Правильно, синемундирников! Банч искренне надеялся, что этими пятью дело и кончится.
Пятью ваганами и девчонкой.
Морвен и Крам молча маршировали. По бокам больно лупили тяжеленные мушкеты. Через некоторое время Морвена снова прорвало: