Рух приоткрыл глаз, пытаясь разглядеть пленивших его «героев». Эльф стоял спиной к нему, из-под промокшего от дождя капюшона слегка выглядывали пряди длинных черных волос. Второй был человеком пожилого возраста и полного телосложения. На его лице была будто нарисована талантливым художником, правильных черт, полуседая эспаньолка, а голову венчала треугольная шляпа. Человек хитро улыбался, пожирая эльфа почти белыми глазами при черных зрачках. Увидев их, Рух моментально закрыл веки. Странно, но глаза незнакомца, почему-то были ему очень знакомы, но он не мог понять, где он их мог видеть.
ЭльРух, Рух – Эллезар, проснулся в холодном поту, дернулся, лапы свело до такой степени, что ему показалось, что они связанны. Открыв глаза, он выдохнул. Его лапы оказались и впрямь связаны и уже довольно плотно. Это не понравилось Эльруху и потому он начал энергично их освобождать, пытаясь высвободить одну из лап от охватывающей их верёвки. С каждой неудачной попыткой, он был готов проклинать злобного эльфа всеми возможными для птичьего языка проклятиями, которые только приходили ему на ум. Этот эльф не понимал его, он лишь со страхом неожиданности поднял глаза к золотой птице поняв, что она задвигалась. Он отчаянно спешил, затягивая массивные верёвки на её исполинских по его скромным меркам ногах. Эльф был необычайно силен для своего роста и тянул за три десятка таких мальцов, как он. Делая это, он напевал какую-то бойкую песню на странном языке. Страх эльфа будто растворился в вечерней прохладе. Смотря на него, Рух Эллезар удивлялся, как человекообразное существо может в один момент лишиться страха перед таким огромным существом как он. Он чувствовал свою силу, своё великолепие, но понимал, что от внутренней силы этого эльфа, его собственная сила постепенно слабеет.
- Возьму его с собой, только надо освободить ноги, – решил рух, - любопытно будет понаблюдать за этим недомерком, и съесть можно, если разочарует. Он хоть и мал, но за половину коня сгодится.
Громогласная птица вскричала, голосом напоминавшим раскат грома и молнии откликнулись на её зов. Они направились мимо отпрянувшего эльфа к верёвкам, что были на птице. Они тут же разлезлись на труху и пепел, освободив птице её ноги. Трава вокруг и шерсть птицы не занялись, для руха это было в порядке вещей. Он знал, что контролирует свои молнии и их распространение. Остроухий же резко отпрянул назад. Его спина уперлась в одиноко стоящий на холме дуб, который, впрочем, ненадолго его замедлил. Спустя мгновение эльф уже бежал по мокрой от росы траве вниз.
- Какие же наивные эти люди…! – прохрипел Эльрух, - каррр-кррр…
Дуб, у которого ещё десяток секунд назад стоял эльф принял на себя ещё одну молнию, затем ещё одну и занялся. Мощный раскат грома поставил точку в конце птичьей речи. Он вспорхнул за пол секунды и ещё через несколько мгновений нагнал убегающего, насильно приняв его в правую лапу. Держать его было тяжелее, чем коня. Не из-за веса, а из-за того, что он был слишком мал и более подвижен, и потому за ним приходилось постоянно приглядывать в полёте, чтобы он незаметно не выпал. Коня, который не пережил падения на землю, он водрузил в ту же лапу, что и раньше. Эльрух постоянно испытывал покалывания в правой ноге, незнакомец делал что-то неприятное и довольно болезненное, но Эльрух лишь сжимал свою хватку ещё сильнее, после каждого из подобных действий эльфа. Он перелетел перевал, долину, простирающуюся вдоль двух длинных рек, то и дело были видны ручьи, отделяющие леса от слегка холмистых районов. Там, снизу паслось стадо мелких коз, Эльрух знал, что они слишком малы и не представляют большой питательной ценности, однако он вдруг вспомнил времена, когда они спасали его птенцов от голода, не этих, прошлых птенцов, тех, что выросли. Где же они сейчас. Сезир и Гефест пропали в мире и непонятно где они, живы ли, а Ванклиф был пойман людьми триста пятьдесят лет назад и теперь его череп украшает дом какого-то охотника. Того, кто убил его. О Ванклиф! Как же он завидовал людям, их мелкоте, скрытности, возможностям, а в итоге был убит одним из них. Что за странная ирония, получить смерть из-за зависти и страха тех, кто вызывает в тебе те же чувства. Смерть пришла к нему в коллекционере, ловчем зверей...