– Чего замер? – прошептала вдруг распластанная на диване Полина и положила свою теплую ладошку ему на спину. – Взялся за дело – доведи его до самого конца, закончи, как полагается.
Однако юноша ее не слышал. В его озаренном внезапным прозрением воображении время ускорило свой бег настолько, что он, как в зацикленном видео, раз за разом с ужасом наблюдал быстрое увядание, предсмертную агонию и обращение в прах столь милого, юного и горячо желанного образа находящейся рядом девушки. «Какая, в сущности, разница, как долго продлится молодость, да и вся жизнь, если конец предрешен? Что толку помогать людям исцеляться, если старость со смертью неизбежно возьмут свое? Как целовать губы, которые рано или поздно станут источать зловоние тлена вместо клубничного аромата? – мысленно комментировал он образы в сознании. – Много ли стоит быстротечная жизнь, которая так легко обрывается? Нужно ли искать счастье, если оно все равно будет отнято временем?».
Когда наваждение понемногу развеялось, его твердо стремящаяся ввысь потенция убого съежилась, словно Даня зашел по колено в ледяную воду. Почувствовав себя в жалкой до омерзения шкуре насильника-импотента, бессмысленно нависшего над своей жертвой, он резко отпрянул в сторону от обнаженного тела, неуклюже сполз с дивана и, пряча глаза, стал поправлять заевшую на ширинке молнию.
– Может, все же объяснишь, что случилось?! – недоумевая спросила Полина, наблюдая за судорожными движениями его рук. – Я пойму, поверь. Всякое случается в непривычной обстановке…
Не дослушав ее утешений, юноша бросил терзать джинсы и без единого слова выскочил из комнаты в прихожую, где принялся спешно обуваться. Несколько секунд спустя, ступая босыми ногами в нее вошла девушка и грозно встала спиной к двери, преграждая гостю дорогу на выход.
– Мне надо бежать, пусти, – глухо пробубнил Данил.
– Я знаю, что твое доброе сердце не позволило сказать мне правду о состоянии бабули, – спокойно произнесла она, удерживая руками опущенную на голые бедра короткую футболку. – Ведь я тебе небезразлична.
Переваривая услышанное, юноша растерянно застыл напротив нее, всматриваясь в растянутый с высокого бюста до живота логотип сузившейся короны. Решив наконец, что скрывать по большому счету уже нечего, он опустился на низкий пуфик и, преодолевая замешательство, сбивчиво и путано пересказал свои жуткие видения и навязчивые комментарии к ним, толчок которым дала их с бабушкой поразительная внешняя схожесть. Будто ждавшая именно такого признания Поля, подошла к своему слишком впечатлительному гостю и, нежно прижавшись, обвела руками шею, из-за чего лицо Дани утонуло между внушительных грудей.
– Почему же ты обрадовалась моей лжи? – донесся приглушенный ее прелестями голос парня.
– Иногда хочется верить в несбыточное, —промолвила она после минутного молчания, поглаживая юношу по волосам. – В десятом классе я встречалась с прекрасным молодым человеком, у нас все было серьезно, но однажды он отмечал день рождения своего друга на берегу реки, решил искупаться и утонул. Тело долго не могли найти, а когда все же выловили, получилось так, что мне пришлось его внимательно рассмотреть, ведь я оставалась единственной, кто до последнего отказывалась верить в трагедию. И, знаешь, при виде вздутого посиневшего лица, которое ранее казалось воплощением мужской сексуальности, мне, по всей видимости, пришлось пережить схожие с твоими мысли и чувства. После такого шока я даже представить себе не могла, что буду вновь целовать чьи-то губы, мучалась ночными кошмарами, стала избегать даже подружек, – девушка протяжно вздохнула, как бы переворачивая неприятную страницу. – Окончив школу, приехала к бабуле, стала жить у нее, поступила в институт. Заметив твое отношение ко мне и поняв, что ты хороший человек, решила дать нам шанс…
– Но насколько я понял, ты теперь боишься завязывать близкие отношения! – перебил ее Данил.
– Боялась, пока, как и ты, считала разложение со смертью конечным результатом, финальным аккордом, печальным итогом, подводящим черту под существованием. Но правда в том, что жизнь есть всегда, от нее просто невозможно избавиться, как, впрочем, и от смерти. Они танцуют вместе, как идеально дополняющие друг друга партнеры, бесконечно рождая, умерщвляя и снова возрождая своим прекрасным парным танцем образы привычного нам мира. Я знаю, что бабуля скоро уйдет, но жизнь уже продолжилась в ее детях и внуках, на могиле вырастут цветы и даже мертвое тело будет роддомом для других форм жизни. Абсолютной смерти нет нигде на земле, – Полина опустилась на корточки, подалась к нему лицом и с улыбкой добавила. – Сегодня, сейчас я и есть вечно юная жизнь, так что смело целуй мои сочные губы, которые были манящи за тысячу лет до того, как ты обратил на них внимание и знай, что они никогда не увянут.