Я начал искать этот естественный, объединяющий принцип «системного ума» после окончания МТИ. В начале, в шестидесятых годах, я отправился в Цюрих, чтобы изучать физику. Но к собственному удивлению стал юнгианским аналитиком! Почему? Потому что наука игнорировала чувства и сновидения. А мне очень нравилось восхищение Юнга сновидениями и принципом синхроничности – то есть связью между физикой и психологией. Я высоко ценил, что он и нобелевский лауреат физик Вольфганг Паули пытались соединить психологию и физику. Они тоже искали какой-то вид междисциплинарного системного ума для понимания и разгадки тайны синхроничности. Они искали «системный ум», включающий в себя и психологию, и физику.
Еще один нобелевский лауреат, физик Вернер Гейзенберг, много лет назад интуитивно предвидел этот системный ум. Он знал, что на самом деле психология и физика – это одна дисциплина. «Те же организующие силы, что создали природу во всех ее формах, ответственны и за структуру наших умов».
Я называю эти организующие силы «Танцем Древнего» или «сновидением пространства-времени». Цель этой книги – находить и использовать эти «организующие силы, что создали природу во всех ее формах», и использовать их в качестве решения для мировых проблем. Нам нужно привнести проблемы нашего мирового «дома» во Вселенную, в наше чувство «Танца Древнего».
Психология помогла мне понять эти силы; квантовая физика с ее необъяснимым самоотражением в ее основных уравнениях помогла мне понять, как осознание могло бы воодушевлять Вселенную; а космология с ее «искривленными» пространствами напомнила мне о психологии измененных состояний сознания. Однако физика и психология не одиноки в указании на эти измененные состояния. Пять тысяч лет назад даосы говорили о «Дао, которое не может быть выражено словами». В их представлениях это Дао было сущностью, «Матерью» Вселенной. Они говорили, что Дао предшествовало небесам и земле:
Сновидение пространства-времени – это бесформенная сила, подобная Дао, которая проявляется в «Танце Древнего». К этому танцу лучше всего подходить с помощью перекрывающихся или переплетающихся научных, психологических и духовных дисциплин. Но сегодня наш мир описывается главным образом отдельными дисциплинами. Более чем когда либо, мы склонны жить в «раздельных вселенных». Когда психологи работают со сновидениями, они практически не пытаются видеть их выражение в теле или связывать их с чувством тяжести. Медики редко интересуются сновидениями, стоящими за симптомами. Физиков часто учат следовать эмпирическим наблюдениям, а не чувствам. Все конфликтующие стороны видят себя живущими в каком-то смысле в отдельных мирах. Иными словами, наше разделение дисциплин, сколь бы чудесными ни были их результаты и достижения, тоже составляет часть дилеммы нашего сегодняшнего мира.
Мы нуждаемся в смене парадигмы. Прежние парадигмы, посвященные главным образом делениям между внутренним и внешним, психикой и материей, умом и телом, индивидом и группой, общественным и всеобщим и так далее, ориентированы на состояние. Нам нужен процесс, который включает в себя внутреннее и внешнее, ум и тело, психику и материю, «плохих» парней и «хороших» парней, и идет внутри каждого из членов этих противоположностей, между ними и за их пределами. Процесс? Да. Наше осознание изменения, процесса, идет между внутренними переживаниями и внешними наблюдениями, касающимися тела, ума, психики, науки и психологии. Лучше всего этот процесс можно определить как наблюдение сигналов. Просто следуйте процессу в терминах того, что вы видите, чувствуете, слышите и… сновидьте. Процесс! Следуйте событиям, следуйте тому, что люди делают, следуйте природе… Следуйте потоку.
Процессуальная работа – это работа осознания; работа осознания того, как меняются отдельные люди, группы и сама природа – начиная с нас самих. Например, если вы не замечаете свои собственные агрессивные сигналы, то будете считать агрессивным другого человека. Но проработка и детальный анализ полученных вами сигналов покажет, что те, кого вы осуждаете, не просто живут в отдельной вселенной где-то там, снаружи. Они часть вашего процесса здесь и сейчас. «Хорошие» парни и «плохие» парни – это, оказывается, части единого целого!