Его тень. Она использовала все возможности и слабости, чтобы добиться своего. Его тень поднималась в нем.
Террин выругался, развернулся и пошел по комнате. Его оружие и инструменты лежали на крышке старого сундука, все были отполированы, проверены и готовы к охоте. Он вытащил вокос из чехла. Он не помнил, когда в последний раз усиливал подавление на тени. Айлет сильно на него влияла. Она делала безрассудство… заманчивым. Словно смертные и тени могли в гармонии обитать в одном теле без ограничений, введенных Эвандером.
Террин знал лучше. Он знал ужас, живущий в нем. И он знал, что тень сделает, получив свободу. Так случится однажды. Его силы не хватит, его воля не выдержит. Он мог лишь надеяться, что в тот день рядом будет друг, который даст ему Нежную смерть и спасет его душу от изгнания.
Но сегодня он хотя бы мог сделать то, что должен был.
Он поднес вокос к губам, вызвал гул, а потом легкую лиричную мелодию Песни подавления. Музыка играла за пределами смертного восприятия, и он закрыл глаза, позволил духу погрузиться в чары. Смертный мир угас вокруг него, и он прошел в царство души.
Царство его разума.
Оно тянулось перед ним, сухое, как пустыня, ровное и бесконечное, куда ни повернись. Музыка чаропесни окружала его, Террин сосредоточился, представляя свое смертное тело в мире духа, тело в форме, плаще и капюшоне. Земля под его ногами двигалась. Глубокие трещины были в камне, куски земли хотели вырваться. Только чаропесни сдерживали все вместе.
Мрачно поджав губы, Террин повернулся к аномалии посреди ровной земли под красным небом. Гора камней, имеющая особую форму. С правильного угла можно было рассмотреть дракониана — огромную голову, сильные лапы, огромные крылья, и все было скованно камнем.
Его смертное тело еще играло на вокосе, его пальцы создавали сложную мелодию. Дух Террина шагнул к монстру. Он заметил рябь движения на выпирающем гребне спины. Голос зазвучал в воздухе, обжигая его разум.
«Как меня зовут? Ты знаешь мое имя?».
Террин замер. В смертном мире его ладони запнулись на миг и продолжили мелодию. Он был потрясен ощущением, пронзившим его. Он слышал шепот тени много раз. Он знал, что отвечать не нужно. Тени были силами разрушения и злобы, и если дать им имя, заявить, что это разумные существа, они получат силу. Этому его учили с ранних дней посвящения.
«Как меня зовут? — шептала тень, чаропесни дрожали. Камень на гребне спины разбился, куски отлетали. — Скажи мое имя».
— Нет, — Террин широко раскинул руки. Песнь подавления поднялась громкой мелодией, и Террин призвал камень в царстве разума, опустил его на существо, строил слой за слоем. Тень издала вопль, и голос утих.
В смертном мире Террин открыл глаза. Его пальцы вдруг онемели, выпустили вокос, и флейта упала под кровать. Он не стал сразу поднимать вокос, а стоял и смотрел в пустоту, его физические глаза все еще видели царство духа.
Это было близко. Он чуть не дал тени вырваться… из-за имени. Из-за… того, что он хотел бы доверять своей тени.
Как Айлет доверяла своей.
— Проклятье, — прорычал он и прижал ладони к скулам, пальцы впились в лоб и кожу головы. — Проклятая девчонка!
Его тень была подавлена. Он даже переборщил. Он был будто не захвачен. Даже теневое зрение было пока недоступно. Обычно он не отправился бы так на охоту.
Но он не ожидал встретить захваченных тенью в руинах Кро Улар. Фантомная ведьма была мертва, другие тени избегали место старой магии. Для того, что ему нужно было достичь, ему не требовалась сила тени.
Чары подавления давили камнем на его дух, но Террин пристегнул чехлы, колчаны, кобуру и скорпиону. Он взял вокос с пола и убрал его в чехол рядом с детрудосом. Он надевал красный капюшон, когда в дверь быстро постучали. Террин открыл рот, чтобы позвать, но дверь распахнулась раньше.
Он оказался лицом к лицу с Герардом. Лицо принца было белым.
— Террин, мне нужно поговорить с тобой.
— Что такое, Герард? — Террин шагнул к принцу, тот вошел в комнату и закрыл дверь, взгляд бегал, словно за ним охотились. — Что случилось?
Герард не сразу ответил. Он быстро взглянул на Террина, отвел взгляд. Он прошел по комнате к камину, смотрел на пепел так пристально, словно мог вызвать жаром взгляда огонь. Он прошел к окну и стоял спиной к Террину пару мгновений, смотрел на зелень и камень стен у озера.
Террин смотрел на него с нетерпением.
— Мой принц? — сказал он.
Принц развернулся.
— Террин, — сказал он, голос был тихим и резким, — ты когда-то задумывался…?