На этот раз всё уходило в молоко. Мысли не клеелись, душа ни к чему не лежала. Она погуляла по горсаду: люди взлетали на качелях, девчонки нарочито взвизгивали, а парни пуще поддавали жару. Мелькали лица с расширенными радостно глазами на карусели. По разлинованной площадке катались дети на машинках с педалями. Всё было хорошо, но ей представлялось, что где-то сейчас человек со светящимися хрусталиками в глазах убит горем. Виделся он просто: перед бинолякуляром своим, всё сидит, и застилает бельмастое горе глаза ему!
Зашла на стадион: любила она смотреть всякие соревнования. И даже тренировки: здесь постоянно занимались студенты физкультурного института. Самой хотелось и в яму эту попрыгать, с песком, и через барьеры, но не выйдешь же ни с того, ни с сего. А уж как в футбол хотелось поиграть — на воротах постоять, — мяч бы, казалось, она никогда не пропустила, из любого угла успела бы схватить, не зря же её в детстве сравнивали с кошкой!
Устроилась повыше на деревянной трибуне. Парни по полю гоняли мяч. Сразу бросился в глаза один: ловкий, тонкий. Он получил пас и так стремительно пошёл по правому флангу, перед вставшим на пути защитником резко взял влево, мгновенно круто изменил угол движения, набрал скорость, дал длинный пас. У ворот образовалась сутолока, мяч переходил от одних к другим, взвился свечой — тут опять вылетел этот, юркий, и с оттяжкой, головой направил мяч в ворота. У Агани перехватило дыхание: Бобков! Знакомо откинул плечами ворот рубахи, развернулся, побежал к центру… Маленькое личико, свернутое как пожухлый лист, на нём-то и глаз не видать… Агане даже обидно стало, что какого-то обычного парня она могла принять за самого Андрея Николаевича!
На работы обычно люди уезжали весной, к началу поискового сезона. Но из Соколиной пришел срочный запрос, и ответственную Аганю отправили в зиму. Выдали рюкзак, спальный мешок, паёк.
Перед отъездом она решительно постучала в дверь лаборатории. Никто не открыл её, не отозвался. Заглянула в замочную скважину: глазок бинокуляра одиноко смотрел на опустевший стул.
Крючочек-петелька
Лететь предстояло самолётом! Когда Аганя приехала в Иркутск, то специально пошла на аэродром, чтобы посмотреть, как взмывают в небо железные птицы. Самолёт больше походил не на птицу, а на самострел. Только вместо наконечника стрелы — пропеллер, словно мельничная лопость. Пропеллер начинал медленно раскручиваться, причохивая, как бурят на лошади, множился, делался в глазах спицами вертящегося колеса, обдавая потоком сбивающего с ног воздуха. Ожившее тело самолёта вздрагивало, словно прорывало невидимые путы, летело стрелой и успокоено воспаряло над землёй.
Кричали ребятишки и бежали вдоль улицы, когда самолёт пролетал над городом. Она мысленно повторяла за ними эти слова, поднимая голову к небесам. Полетать хотелось — ой, как хотелось! Небо манило с того самого мгновения, когда аэроплан с гулом проплыл над деревней: дети и взрослые, оставив дела, смотрели вверх в полном безмолвии.
Забавлялась дальше городская ребятня. Ей казалось это нехорошей дразнилкой, обижающей самолет. Аганя поджимала крепче губы, охраняя благоговейную чистоту перед летающим дивом, зовущим за собой туда, где высь и даль.
С рюкзаком за плечами она шла на аэродром, и видела себя со стороны глазами той девчонки, которая впервые повстречала на барже нездешних, геологов. Ей казалось, что сейчас иные девчонки глядят на нее также. Было неловко от этого чувства гордости собой, своей особенности, и было счастливо. Она шагала по ровному полю аэродрома, поднималась по стёртым до белизны ступенькам металлической лестницы — по трапу! — заходила внутрь самолёта, как тот человек, который жил в чреве рыбы-кит, устраивалась на брезентовом сидении, глядела в круглое окно иллюминатора, и всё не верилось, что это происходит с ней, и она, простая сельская девушка, полетит на самолёте, и вместе с теми удивительными людьми станет искать полезные ископаемые. Ценные минералы, как учили на курсах.
— Поговаривают, под Киренском самолет разбился. Ветром дунуло, и он прямо об землю. Перевернуло, — вытирал со лба пот носовым платком, как промокашкой, полноватый мужчина.
Ему не ответили. Аганя же напугалась, что из-за его слов самолёт может не полететь.
Двигатель заработал. У одного из провожающих сдуло шапку, он погнался за ней, смешно взмахивая руками и цепляя воздух, словно ловил для похлебки мечущуюся по двору курицу.