Послышался звук стягивающегося барьера. Тёмная пелена исчезла. Юнец переборол страх и чуть-чуть выглянул: полчища демонов, огромный пятиглавый монстр и множество червей, ползущих по земле, слизывали кровь, обгладывали усопших охотников до костей.
Через несколько секунд раздался рокот оружий, снова взмахнули мечи. Раздались визги демонов, пятиглавый монстр не успел пролепетать слово «Игрушка» прежде, чем рухнул на землю.
Короткая перекличка зычных голосов, звук огнемёта.
Зверев выглянул.
Облачённые в экзоскелеты, над трупами людей и испаряющихся демонов стояли охотники.
— Старшие? — едва слышно прошептал парень, смотря на происходящее. Один из охотников не торопясь подошёл одному из еле живых демонов, дёрнул рукой и за мгновение спалил уродца.
— Вроде все? — громко спросил очень знакомый голос.
— Да, Акела, — подтвердил другой. — Даже повторно барьер бросать не пришлось!
— А что нам барьер? — вмешался третий голос. Жаль парень не может за стальными масками разглядеть лица! — Этот высший же сам этих сучек дальше не пустил бы.
— Заткнись, — прошипел кто-то ещё, — это ведь демоны, не забывай. Твари могут хоть что придумать.
— У нас контракт, так что всё путём. К тому же, тридцать молодых душ им скормили, пусть уж постараются. Кстати, где эта шишка?
Небольшое пространство перед охотниками задрожало и через несколько мгновений перед ними оказалось нечто: укрытое старыми повязками, панцирем кости устилали тело этого отвратительного создания. Ног у него не было, оно левитировало в воздухе, под собой образуя тёмное, как магма, пятно.
— Мы выполнили условия, — сталью проговорил Акела. — Твой черёд, демон.
Монстр, чьи три головы укрывали спутавшиеся волосы, вдруг исчезло. Появилось за, перед и над охотниками. После вернулось обратно.
— Не дури, — прошипел старый волк, направляя встроенный в экзоскелет огнемёт на существо. — Теперь твоя очередь, как мы и договаривались.
Демон сплел сотню рук вместе, после чего они исчезли за чёрной мантией.
— Вы принесли в жертву не все души, — тихо прошептал демон, — мои слуги сообщили, что одной не достало.
— Оглянись, — сдерживая ненависть в голосе, проговорил Акела. — Ты видишь кости этих молодых парней, которые от страха в штаны наделали? Не хватит? Ты тоже обещал нам низших слуг, а это что?
Рука инквизитора устремилась на догорающего пятиглавого монстра.
Демон переместился ещё несколько раз, после чего прошептал:
— Да… Вас-с, не провести. Умело рас-с-правились. Что же, тогда тишь будет вашей наградой…
Акела неудовлетворительно кивнул.
Демон взмахнул костлявыми руками, эссенции страдающих душ выплеснулись из тел и в круговороте устремились к нему. Виктору показалось, что он слышит голос беззубого, Коня и Поросёнка, которые рыдают о помощи.
Когда Виктор Зверев вылез из бочки, была глубокая ночь. Охотники ушли, а тела людские и потусторонние исчезли, будто их и не было вовсе.
Он направился за ворота, еле передвигая ногами. Все слёзы он давно выплакал, так что теперь шёл с опустевшим и потупленным взглядом, изредка погладывая на серебрящееся в ночи Белое Пламя.
Единственный и последний раз он решил обагрить его собственной кровью.
Глава III. Волк в овечьей шкуре
Ночь была в самом расцвете: бледный диск луны тихо скользил по небесной глади, на которой оспой высыпали яркие точки звёзд. Было удивительно светло, особенно после недавнего мелкого дождя и снега. Лужи, разлившиеся в провалах асфальта стали покрываться тонкой коркой льда.
Виктор сидел в глухом закоулке, где кроме мусора и пары бессознательных тел ничего не было. И с одной, и, с другой стороны, постоянно блестели огни машин, сменяясь в бесконечном вальсе под неоновыми вывесками магазинов. Казалось, что город только оживает: кое-где гремела громкая, непристойная музыка, до Зверева доносились бранные разговоры. Но здесь, в мёртвом переулке, соединявшем две улицы, было очень тихо.
Он думал о том, что зря подался в Святую Инквизицию. Зря так много скандалил с семьёй. Зря бросил учёбу. Зря только что сбежал, в то время как его напарники сгинули вместе с демонами.
Тело начала пробивать неприятная дрожь, Виктор сжался сильнее, начал дышать на замёрзшие руки, но парки тепла тут же растворялись. Он исподлобья поглядывал на сверкающий в ночи серебряный клинок.
Белое Пламя, вдруг подумалось ему, ведь именно так назывался меч, который носил доблестный рыцарь Ангирон, когда шёл сражаться с драконами. Отец Виктора был заядлым выдумщиком и личностью творческой — редко он рассказывал сказки, какие слышали обычные дети. Он предпочитал выдумывать свои и его сыну всегда нравились миры, созданные его отцом.