— Её назовут королевой зимы. Её имя носит прекрасный цветок женских сердец. Большинство королей готовились всю жизнь носить корону, она же, готовится стать войном не смотря на свою королевскую и арцарскую кровь. Поцелованая пламенем, она закалённая кровавым даром своего отца, и жарким даром своей матери. Рождённая в жестокости, девушка будет прямой противоположностью всех тех, кто были до неё на троне.
И тут девушка поняла что может проснуться. Цепь что не довала ей открыть глаза наконец отвалилась, и резко встав, девушка поняла что уже наступило утро. Капкан распохнулся, и проснулась она рядом с любимым в холодном поту и судорожно дышала.
Вильгельм тоже резко проснулся и прикоснулся своей ладонью к её локтю. Тот даже испугался за её состояние.
— В чём дело? — интересуется принц.
Лия осматривается по сторонам и ничего не понимает. Что это был за голос? и самое главное, почему она не могла проснуться?
— Ты видел здесь туман? Слышал этот голос?
— Какой голос?
— Женский голос.
Тут девушка поняла что её любимый смотрит на неё как на сумасшедшую, но не тут то было.
— Одевайся и едём. — Приказывает принц, и сам же встаёт и одевается.
— Куда едём?
— В летний замок. Сегодня у меня ужин с моей будущей женой.
— Женой. — в голосе Лии принц слышит разочарование.
— Лия, эта ночь... это была ошибка... и допущу я её лишь однажды.
— Ошибка? Вильгельм я же люблю тебя. Неужели ты не замечаешь как нас тянет друг к другу?
— Клеомена хорошая женщина, но я её уважаю и буду ей верным мужем. — дрожащим голосом произнёс принц.
— Не льсти ей. — Перебивает его Лия. — Она не хорошая женщина.
— Возможно. Тем не менее... Это мой долг.
— Я тоже не давно любила. Его звали Алек. Он был моей первой любовью. Но долг перед его кланом, заставило его бросить меня, и теперь я одна. Что есть честь, по сравнению с любовью женщины?.. И что есть долг, по сравнению с новорожденным сыном на руках?.. Или улыбкой матери?
— Ты не понимаешь...
— Понимаю. Клео заслуживает любви. Но ты не дашь ей той любви которую она испытывает к тебе, и которую сама же страстно желает. В отличии от меня.
— И что же мне делать? Захлынуть на свою страну и на наш союз с Кислий?
Девушка отвела взгляд и потом разочарованно сказала:
— Да... ты прав... так нельзя. Желаю вам счастья.
* * *
— Я так рада вас видеть мой принц, — искренне радуется клеомена даже не подозревая о том, что обнимая Клеомену, принц думает о той кто по её мнению более прекрасна и добра чем она. Сама же Лия с досадой наблюдает за тем как её любимый обнимает другую женщину.
Принц вместе со своим отцом вошли в замок, а Клеомена осталась с Амелией наедине.
Отвратительное сейчас было зрелище, особенно учитывая то, что когда принц прикоснулся к телу Клео, она почувствовала примерно тоже самой, когда Алек сказал ей "Так не может продолжаться, между нами всё кончено". Другими словами, Лии было действительно больно.
— Предстовляешь, через пять дней, мы с Вильгельмом будем мужем и женой, а когда это случиться, я буду ублажать его так, что на других женщин, он даже не посмеет посмотреть.
— Пять дней? — эти цифры прозвучали для Лии как гром среди ясного неба.
КЛЕОМЕНА
Первые несколько недель после свадьбы пролетели слишком скоротечно, словно то был сон. Роскошь, поначалу пугавшая Клео и даже внушавшая пренебрежение, постепенно стала неотъемлемой частью ее жизни. И хоть принцесса не слыла такой уж и избалованной особой, ей нравилось принимать горячие ванны при помощи служанок; проводить время в саду в компании фрейлин, читая вслух поэзию или историю Аранны; собирать букеты из лекарственных трав и ароматных цветов; кататься верхом на изумительной красоты и силы жеребце, одном из тех, что били копытом землю в просторных королевских конюшнях. Даже король позволил себе назвать Клео дочерью, что привело в замешательство всех членов его семьи. Однако Клео была даже рада такому повороту событий, ибо такой заботы она никогда не получала даже от родного отца. Он умер довольно таки много веков назад, точнее его убил её дядя, но пока он жив, у Клео создалось впечатление что она никогда не знала своего отца. Наверное он видел в ней убийцу своей матери, а возможно, другим он никогда и не был. Но более всего остального принцессу влек Вильгельм. И влечение это, к неудовольствию многих девушек, оказалось обоюдным. Клео изучала собственного мужа постепенно, осторожно сглаживая острые углы настолько, насколько позволял ее дикий нрав. Подобно волчице, она мягкой поступью делала шаги навстречу, не сводя осторожного взгляда с супруга, ни на мгновение не позволив себе расслабиться и довериться целиком, уйти с головой в сладострастный омут неизведанных прежде чувств и ощущений.