Меня бросило в жар, кожу закололо. Я не хотел представлять себе такое. Но мне хватило приличия уважить просьбу этого мужчины и вообразить, как я швыряю Малин, с моим ребенком в ее животе, к ногам Ивара.
Захотелось блевануть.
– Я не забыл, как ты рисковал ради меня, и никогда не забуду. Этот долг всегда будет на мне, – сказал я. – Но не делай ошибки, думая, что я не осознаю, как сильно рискует каждый из нас. Голова Малин – самый желанный трофей во всем этом треклятом королевстве. Я знаю, каково это: рисковать всем.
– Без Инге я жить не смогу, – процедил он сквозь сжатые зубы, шагая ближе.
– Знаю. – Я понизил голос. – Хоб, я знаю. Я не позволю ей пострадать. Никакой план, никакая уловка не стоят того, чтобы потерять твою любимую. Клянусь тебе.
Он не хотел успокаиваться. Огонь все еще пылал в его глазах, и все же Хоб медленно кивнул.
– Ты уж клятву не нарушь.
Ему больше нечего было сказать, так что он отвернулся и понесся в глубину коридоров руин.
Моей руки коснулась мягкая ладонь. Инге стояла рядом со мной, но ее влажные глаза следили за тем, как удаляется Хоб.
– Он всех родных потерял из-за болезней или тюрем, – прошептала она. – Малин – его первая привязанность к кому-либо с тех пор, как умер его дед, а Джакоби тогда было лишь десять лет. Теперь у него есть шанс создать новую семью. – Она положила руку на живот. – Он знает, что это необходимо, но, если я не слишком о многом прошу, пусть он будет поблизости. Вы все стали нашей семьей, и… я думаю, ему будет полезно побыть среди других людей.
В мой план не входило держать Хоба под боком, но, еще не успев передумать, я кивнул:
– Как скажешь. Пора.
Инге подняла подбородок. Ее темные волосы косой спадали на спину. Малин и Элиза накрасили ей губы и щеки, придавая вид румяный, но изысканный. Как в то время, когда она работала швеей.
– Я готова сделать первый шаг.
Из многих, это уж точно. И каждый опаснее предыдущего.
– Боги, да ты Крив или треклятый олух? – Я прищурился, глядя на Гуннара, чей сапог проломил планку штакетника на стене длинного дома.
– Прости, – прошипел в ответ Гуннар и продолжил лезть, пока не добрался до широкого подоконника на чердаке. Не издавая ни звука, он перекинул через него ногу и исчез во тьме верхнего этажа.
Один за другим за ним двинулись остальные. Немногие, но с нами были Раум, Херья, которая со своим луком встанет рядом с Гуннаром, Тор со своей магией огня, затем я и Хоб. Лесок вокруг маленькой козьей фермы и общины из четырех домов поменьше был битком набит Северными воинами и оставшимися Кривами, которых сдерживали Халвар и Сол.
Двор усеяли туманные деревья, которых там прежде не было. Густая трава и земляные валы выскакивали, точно первоцветы в оттепель. Ари старательно создавал иллюзии, чтобы сбить наши цели с толку.
Мимо моего лица пролетела соломинка с крыши. Прежде чем последовать за Раумом в окно, я посмотрел наверх, в сияющие глаза Малин. Она лежала на животе, осторожно и совершенно беззвучно сползая вниз по скошенной крыше.
Ари не зря себя расхваливал. Если бы я уже не знал, что его иллюзии сделали с ее чертами, я бы и не понял, что это – моя жена. Волосы ее были серебряные, как у Эрики, кожа почти голубая, как у Южных фейри, а веснушки больше не усеивали ее нос.
Но ее глаза – их было не изменить. Золото и зелень все еще сливались воедино, словно союз наших обетов пересиливал всякую магию.
– Бьемся до конца, Повелитель теней, – прошептала она мне в губы.
Я подтянулся на перекладине штакетника и поцеловал ее. Долго, глубоко, немного отчаянно. Малин целовала меня с неменьшим отчаянием. Рукой она обхватила мой затылок, ее язык коснулся моего, точно она хотела сохранить вкус нас двоих до тех пор, пока все это не кончится.
– Ты все усложняешь, – сказал я на выдохе, когда мы оторвались друг от друга.
– Ты тоже. – Она медленно поползла обратно вверх по крыше.
Двигаясь осторожно и тихо, я проник на чердак дома. Он занимал весь верхний этаж. К одной стене был придвинут двухместный соломенный матрас. Рядом с ним на крюках висело несколько ножей и топоров. Через спинку плетеного стула был перекинут гамбезон с филигранным узором в виде ворона Черного Дворца.
Форма скидгарда.
Херья и Гуннар уже заняли позиции по обе стороны лестницы, ведущей с чердака вниз. Раум присел за кроватью вместе с Тором. Я щелкнул пальцами, указывая Хобу занять свое место в тени, но так, чтобы он мог видеть входную дверь.
Подняв ладони вверх, я вытянул тени из углов и щелей чердака, затемняя помещение настолько, насколько мог, прежде чем густое одеяло мрака покажется противоестественным, а затем подождал, пока не раздался быстрый стук в дверь, за которым последовал резкий рык от кого-то снаружи.