– Ари, – сказал Вален, сжимая плечо друга. – Спасибо тебе, но ты нужен здесь. Мне нужно, чтобы ты помог мне позаботиться об Этте, если… если что-то пойдет не так.
Ари упер руки в бока. Он поджал губы, словно хотел возразить, но передумал. Шагнув на негнущихся ногах, он отошел к лееру. Так далеко от Калисты, как только мог.
– Мне нужна кровь, – продолжала Калиста. – Чтобы изменить судьбу, требуется кровь. Но ты, наверное, помнишь, как это было в тот раз.
Вален воспользовался ножом, который был пристегнут к внутренней стороне его предплечья, и уколол палец. Калиста поднесла кончик его пальца к пергаменту.
– Дядя. – Гуннар похлопал Валена по руке. – Мы… мы должны найти другой способ.
– И это говоришь ты? Тот, кто так верит в трансы своей женщины? Разве не она это предложила?
Гуннар взглянул в сторону моря, стиснув челюсти:
– Это несправедливо.
– А жизнь всегда такая. – Вален чуть грустно улыбнулся и повернулся к Элизе.
Та высоко подняла подбородок, затем постаралась говорить ровно, без дрожи в голосе.
– Ты обещал, что всегда будешь возвращаться ко мне. Сегодня не тот день, когда тебе можно начать нарушать данные мне обещания, Вален Ферус.
– Я о таком и думать не смею.
Вален с усилием сглотнул и прижал темный, окровавленный кончик пальца к пергаменту.
Калиста порезала собственный палец и добавила каплю своей крови поверх крови Валена. В воздухе разлилось жаркое, липкое давление, словно над водой собиралась гроза, которая так и не разразилась. Калиста прижала ладонь к оторванному клочку, покрытому словами, и пергамент тут же вспыхнул по краям, сгорая и отправляясь в непостижимое забвение.
Лишь клочья пепла остались на скамье.
Плечи Калисты поникли, голос звучал слабо.
– Готово.
Вален сжал и разжал кулаки. Элиза обняла его за талию.
Я не знала, чего ожидать, но он, казалось, совсем не изменился. Хотя, опять же, было сказано «в свете луны». Небо светлело, луна над океаном Судьбы бледнела, а из-за горизонта выглядывало солнце.
Но следующей ночью все может быть совсем по-другому.
Херья и Сол казались подавленными. Знакомое чувство. Что тут скажешь? Вален проклял сам себя, добровольно, ради нашей войны. Никакие слова тут не были уместны. Пытаться утешить его – лишь зря сотрясать воздух. Что мы могли сделать, что мы сделаем – так это найдем способ сделать так, чтобы это проклятье охватило его лишь раз.
Калиста опять взялась за перо. Она принялась царапать новые слова на пергаменте. Я затаила дыхание, пока она наконец не оторвала две строчки кривыми полосами.
– Это Калачику и его консорту.
– Погоди, все делалось для земного короля, – рявкнул Торвальд. Раздражение углубило красноту его глаз.
Калиста, заговорив по-новому, непринужденно улыбнулась:
– Как я тебе и говорила, когда связь открывается, Норны сообщают то, что хотят. А теперь цыц. Я тебя еще не простила за то, что украл мои чернила.
Сол и Тор обменялись взглядами, затем шагнули вперед и взяли полоски пергамента.
– Это проклятья?
– Нет. Думайте о них как о намеках, как назвала это звездная фейри.
Пока он читал, лоб Сола прорезала складка.
– Новое путешествие восстанет из пламени?
– Плач из пепла, – зачитал Тор. – Следи за кустами. – Он посмотрел на Сола. – Какого пекла?
– А я и не говорила, что их легко расшифровать, милые мои, – сказала Калиста, вновь берясь за перо. – Король Теней.
Мгновение никто не шевелился, пока я не поняла, что она смотрит на Кейза. Я пихнула его локтем под ребра.
Кейз приподнял бровь:
– Я?
Калиста вздохнула:
– Не тупи. Я так и сказала.
Кейз выхватил у девушки тонкую полоску пергамента. Он взглянул на меня, и я поняла. Ему бы не хотелось пытаться прочесть ее вслух перед всеми.
– «Короны маяк освещает тебе путь во тьме. Выйди из мрака, возьми, что всегда принадлежало тебе».
– Ненавижу загадки, – пробормотал Кейз и запихнул клочок пергамента в карман штанов.
Когда Калиста попыталась вручить кусочек пергамента Торвальду, тот от нее отмахнулся.
– Мне не нужно, чтобы земная магия предсказывала мою судьбу.
– Я бы прислушался к предупреждению, – сказал Стефан.
– Оно уже выдано, – добавила Калиста. – Нельзя избежать того, что уготовила судьба. Но боли будет меньше, если ты поразмыслишь о предупреждениях.
– Нет. – В красных глазах Торвальда вспыхнула злость.