— Но при чем здесь я? — Лара удивилась теперь уже по-настоящему.
— Все дело в вашем приезде, — ответил Бартенсон. — Мистер Стептоун заметно оживился с тех пор, как вы приехали, скажу даже больше, он весьма рад этому событию. К вам я обратился из-за того, что вы с ним постоянно общаетесь… Но кроме всего прочего, меня волнует судьба коллекции, а вы ведь приехали сюда именно из-за нее. Я прав? Разумеется, — он усмехнулся, — я сделал правильные выводы. Так вот вы могли бы осторожно выведать у него насчет завещания. Не думаю, что он ответит вам прямо, если вы станете спрашивать его о коллекции, но все-таки… Окольными путями можно узнать, какие у него на этот счет намерения.
— Все это не слишком чистоплотно, — проговорила Лара, — вы ведь и сами понимаете это.
— Вероятно, вы правы, — вздохнул адвокат, — но я мог бы все это объяснить. Видите ли, — проговорил он, — меня очень занимает судьба коллекции мистера Стептоуна. У него никогда не было хороших отношений с родственниками, поэтому он и не собирался оставлять коллекцию кому-то из них. Но по закону… по закону, если распоряжений не будет, то она перейдет к ближайшему родственнику, каким и является сэр Ральф. Есть еще также Дебора, Флора и Дональд. Поверьте, ни один из них не сможет заботиться о коллекции так, как это делал мистер Стептоун. Он и сам это понимает, поэтому не хочет завещать коллекцию никому из них. Но совсем недавно, как я вам уже сказал, он составил новое завещание, в котором упоминалась и коллекция… Помогите мне, — попросил он, — ведь это для вас не составит никакого труда.
— Не знаю, — произнесла Лара, — возможно, мне удастся что-то узнать для вас, мистер Бартенсон, — но я не могу обещать ничего определенного.
— Хорошо, — кивнул адвокат, — но я все-таки на вас надеюсь.
— И даже в этом случае, — сказала Лара, — я не могу принять ваш подарок.
— Как мне вас уговорить? — спросил Бартенсон. — Для этого я готов выполнить любое ваше условие.
— Я заплачу за сережки сама, — проговорила Лара, — хочу сделать подарок своей кузине. А для вас я постараюсь что-нибудь узнать.
— Кузине? — делано удивился адвокат. — У вас есть кузина?
— Есть, — кивнула Лара, — и ей эти сережки должны понравиться.
— В таком случае, — адвокат еле заметно усмехнулся, — она наверняка совсем не похожа на вас.
— Угадали, — ответила Лара и оглянулась. — Не понимаю, куда только подевался хозяин? Или он раздумал продавать нам свой сувенир?
— Я знаю Исаака давно, — в голосе адвоката послышалась насмешка, — не обращайте внимания на его чудачества. Он скоро появится. А пока, — зашептал он заговорщически, — я могу вам показать еще кое-что.
— И что же это? — Ларе уже порядочно поднадоело в пыльной лавчонке, хотелось выбраться на свет и глотнуть чистого воздуха.
— Идемте, — адвокат взял ее за руку и повлек за собой.
Он отодвинул один из ковров, открывая неприметную нишу с полками. А на полках…
— Кошмар! — выдохнула Лара.
Ее передернуло от отвращения. На полках в больших банках стояли заспиртованные уродцы. Лара попыталась не смотреть, но перед глазами так и стояли выпученные глаза, искаженные лица, искривленные тела. Ей даже показалось, что один младенец, весь покрытый шерстью, прильнул к стенке банки и, прищурясь, смотрит на нее.
«Бред, — подумала Лара, — это все нервы Надо успокоиться и взять себя в руки». Она повернулась к адвокату, который довольно улыбался.
— Зачем вы это сделали? — спросила она. — Я вас не понимаю.
— Хотел доставить вам удовольствие. — Его улыбка стала шире, а от этого еще более мерзкой. — Неужели вас ничего не заинтересовало?
— Нет, — сухо ответила Лара, — и, пожалуйста, давайте вернемся.
— Как скажете, мисс Лара, — адвокат чуть пригасил свою улыбку, — прошу вас.
Лара остановилась посреди магазинчика. К ним уже спешил хозяин, неся в вытянутых руках тщательно упакованную коробочку.
— Все подсчитал, Исаак? — спросил его адвокат, доставая бумажник.
Лара решила больше не вмешиваться. Если хочет платить, пусть платит. Все равно эти сережки пойдут Анке. А Лара обязательно расскажет ей о том, кто их купил. Но Анка — не Лара, у нее этот номер не пройдет. Поэтому самодовольному адвокату все-таки придется взять деньги. От этой мысли Лара немного повеселела.
— Куда вы хотите поехать теперь? — поинтересовался Бартенсон.
— Я хотела бы вернуться в дом мистера Стептоуна, — ответила Лара.
— Как? — адвокат всплеснул руками. — Но вы же хотели прогуляться. Я знаю отличное местечко…
— Я передумала, — ответила она, — и теперь хотела бы вернуться домой.
— Но позвольте, — начал адвокат, — мы только начали наше знакомство. Неужели вы…
— Прошу вас, — перебила его Лара, — отвезите меня домой.
— Хорошо, — Бартенсон сдался, — но смею вас предупредить, что вы многое потеряли. Никогда не следует упускать представившуюся возможность.
— Я обязательно прислушаюсь к вашим словам, — проговорила Лара, — но как-нибудь в другой раз.
Адвокат не стал больше настаивать, и вскоре они подъезжали к особняку Стептоуна.
— Вам не понравилось? — спросил он, заглядывая Ларе в глаза.
— Если честно, то нет, — ответила она.
— И почему же? — Бартенсон продолжал в упор смотреть на нее.
— Я не поняла, зачем вы показали мне этих уродцев, — ответила девушка.
— Вам было настолько неприятно? — адвокат сощурился и мелко захихикал. — Это была всего лишь шутка, не принимайте близко к сердцу.
— Хорошо, — кивнула Лара и, в свою очередь, спросила:
— А вам нравится на них смотреть?
— Нравится, — адвокат потер подбородок. — Вокруг все такие одинаковые, одинаково ходят, едят, спят… А тут заспиртованный человек, у которого семь пальцев или три ноги. Это так необычно. Однообразие надоедает, поймите меня, мисс Лара. От однообразия, которое царит вокруг, и происходят все наши беды. Нам нужно стать разными, чтобы лучше понять самих себя и окружающий нас мир. Вы понимаете меня?
— Стараюсь, — ответила Лара, мечтая только о том, как бы избавиться от адвоката.
«Ну что такое? — думала она со всевозрастающим отвращением. — Вокруг одни извращенцы. Виталий искал необычных ощущений в клубе, дед у него тоже чокнутый, старый развратник, да еще и этот адвокат, который заспиртованными уродцами любуется. Кого мне еще придется встретить? А вдруг сэр Ральф, этот пьяница, какой-нибудь некрофил? Нет, это, пожалуй, больше подходит Бригену. А апатичный, ни на что не обращающий внимания Дональд, возможно, хладнокровно убивает и расчленяет трупы. И не окажется ли, что Флора и Дебора тоже имеют свои секреты? Стоп! — остановила Лара саму себя. — Так неизвестно до чего можно додуматься».
— Вы меня не слушаете, мисс Лара? — вежливо поинтересовался адвокат.
— Простите, — ответила Лара, — задумалась.
— И о чем же? — полюбопытствовал Бартенсон.
— О разном, — уклончиво ответила Лара. — Простите меня, — добавила она, — но у меня жутко разболелась голова. Я хотела бы подняться к себе и принять таблетку.
— Конечно, конечно, — закивал Бартенсон, — с головной болью не шутят, особенно если она возникает у таких молодых и хорошеньких девушек.
С этими словами он повернулся и пошел через холл в сторону библиотеки.
«Ну и субъект, — подумала Лара, — да ладно, черт с ним. Хорошо, что он наконец-то отвязался». Она стала быстро подниматься по лестнице. Как все-таки скверно остаться одной в этом большом доме, да еще зная, что рядом ходит такой вот тип. «Ну почему, — размышляла Лара, — все оборачивается таким вот образом — когда не надо, вокруг столько народу, а когда надо… Вот где, спрашивается, мотается Крон? И почему до сих пор не прилетела Анка? А Максим…» При воспоминании о Максиме Лара ощутила тоску. Все. Запереться сейчас в комнате и выпить пару таблеток успокоительного. А там пусть хоть все на голове стоят, ей до этого и дела не будет. Она уже открывала дверь своей комнаты, как сзади ее позвали: