Сказав это, Элиза, довольная собой, развернулась, чтобы уйти.
— Миссис Болло, — окликнула её графиня, впервые назвав как полагается. И даже... С уважением? Или воодушевлённой своей дерзостью Элизе это просто показалось.
— Хотите рассказать, как тяжело мне будет там работать и отговорить меня?
Летиция не выказала даже подобия какой-либо эмоции:
— Когда прибудете в больницу... Передайте настоятельнице, что пришли от меня.
— Неужели вы до сих пор полагаете, что без вашего разрешения меня не впустят внутрь?
— Нет, — спокойно ответила Летиция Виндр и жёстко посмотрела на Элизу. — Просто хочу напомнить им, кому они обязаны новыми людьми и деньгами. Должна же я держать их в узде, миссис Болло. Как иначе я смогу помочь городу?
И, оставив за собой последнее слово, она неспешно развернулась и прогулочным шагом отправилась обратно в храм, к мужу. Вместе с ним вершить судьбы таких же маленьких, как Элиза, людей. И совершенно не заботясь, что Элиза о ней думает.
Глава 15. Круги на воде. Часть 1
Когда-то в мире не было ничего кроме бездны. Безжалостной и холодной, словно удар ножом в сердце. Кроме неба. Пустого чёрного неба, безучастного и одинокого. Кроме ночи, непроглядной, тихой, царившей над океаном.
Так продолжалось веками. Так было. Так должно было быть. Но затем мать-Ночь родила девочку. Она назвала дочь Луной. Воспитала её по своему образу и подобию. Научила всему, что знала. И подарила этот мир ей. Мир, а вместе с ним, семена создания — щепотку собственного безграничного могущества, — чтобы дочь могла дополнить этот мир. Завершить.
Спустя века их общий шедевр был закончен. Появился ветер, чтобы гнать волны. Тучи, чтобы наполнять великий бесконечный океан. Молнии, чтобы освещать свои владения. Образовался баланс трёх миров, чарующая гармония. И мать-Ночь наградила Луну за этот ошеломительный успех. Сделала ей подарок, который лишь она могла создать. Сестру-Солнце.
Луна была вне себя от радости. Ждала тот миг, когда сестра подрастёт, и она покажет ей сотворённый мир. Предвкушала, как они будут играть — приближаясь и отдаляясь, разгоняя шторма, объединяя ветер с водой, создавая невиданные цунами или осыпая водную гладь колючками молний.
Но младшая сестра не желала играть с ней. Не испытывала искренней радости при виде волн и порывах ветра. Не находила идеальный баланс этого мира таким же прекрасным, как находила её родня. Луна была опустошена этой несправедливостью. Она плакала, жаловалась матери. Предпринимала всё новые и новые попытки увлечь сестру, заинтересовать. Даже выкрала у матери четыре маленьких семени создания и отдала их сестре, но та лишь устало улыбнулась и спрятала их подальше. Наконец, отчаявшись, Луна попросила мать-Ночь убить сестру-Солнце — создать заново. Но мать отказалась. Лишь посетовала, что решила создать Солнце не по собственному образу и подобию, но оставила часть её фрагментов души и сердца нетронутыми, дала им сформироваться самостоятельно, превратила, как теперь стало понятно, в маленькие изъяны.
И Солнце страдала не меньше своей сестры. Болезненная и слабая, апатичная и вечно уставшая, чувствующая себя неуютно в кругу семьи. Сестра-Луна была прямым продолжением матери-Ночи. Их влекли общие идеи и стремления, они мыслили одинаково, дополняя друг друга. Они были идеальны. И они создали идеальный мир. И сестра-Солнце никак не могла понять, почему же так сильно от них отличается.
Хуже всего ей было в тот момент, когда Луна, надеясь её порадовать, подарила семена создания. Дар, лишь напомнивший Солнцу о её несовершенстве. Что ей было с ними делать? Что можно было создать в итак идеальном мире? Что можно было сотворить, чтобы его не испортить?
Она выгадала момент, пока сестра и мать спали, и выбросила эти семена в бездну. Прошло лишь несколько мгновений, прежде, чем она пожалела об этом. Как посмотрит она теперь в глаза сестре, сделавшей ей столь замечательный подарок? Как вновь заговорит с матерью, уничтожив самый священный из её даров?