Старшей сестры милосердия не было видно, а младшая отмывала пол сморщенной губкой, обмакивая её в таз с тёмно-красной водой.
Какое-то время Элиза стояла, мучаясь тишиной, окутавшей комнату. Слушая дыхание оттирающей пол сестры милосердия, треск табака в трубке. Собственный, клокочущий кашель, который вновь подступил. Затем, чтобы не молчать, она заговорила, и голос прозвучал сдавленно, но всё же непривычно громко и незнакомо:
— Она... выживет?
Доктор, который, несмотря на грубый голос, оказался довольно молод — тридцать, может быть, тридцать пять лет, — неспешно выдохнул облачко дыма и, подняв голову, взглянул на Элизу:
— Если на то будет воля богов, — пожал он плечами, и Элиза, неожиданно для себя, вдруг засмеялась. Хрустящим, сухим и нервным хохотом, неестественным и жутким, который стух так же быстро, как и появился.
— Что же вы за врач, если на них полагаетесь? — спросила она. Она не собиралась обвинять врача. Но ей хотелось обвинить хоть кого-то в том, что случилось.
— А я и не врач, — Мужчина снова безмятежно пожал плечами. — Я — простолюдин, и меня не допустили учиться в академии. Даже несмотря на то, что я уже на тот момент знал больше, чем их сраные выпускники.
Элиза хотела ещё что-то спросить, но дверь за её спиной вновь открылась.
— Кто ты? — на пороге, пристально глядя на Элизу, стояла старшая сестра милосердия. Страшная, отталкивающая мысль вдруг посетила Элизу. Что если женщина только что сожгла труп ребёнка? Ведь надо же ей было что-то с ним сделать.
— Я... — она постаралась сосредоточиться на вопросе. На настоящем моменте. — Я — Элиза. Элиза Болло.
— Болло? — поскрёб подбородок тот, кто оказался липовым, но вполне умелым врачом. — Что ж, Элиза Болло. Кто ненавидел вас настолько, что отправил сюда?
Элиза на секунду запнулась. Какой глупостью ей теперь казалось напрашиваться на работу в больнице. Каким абсурдом казалась её радость по пути сюда. «Победа над Летицией Виндр». Не больше, не меньше.
— Меня отправила к вам Летиция Виндр.
Врач присвистнул:
— Что ж, спасибо богам, вы и впрямь появились вовремя.
Элизу возмутили его слова. Возмутило то, насколько они обесценивали заслуги Элизы, и насколько правдивыми ей самой казались. Но она не успела что-то возразить, так как старшая из сестёр милосердия подошла ближе и спросила:
— Мне нет дела, почему миссис Виндр отправила вас. Теперь вы здесь. Какой у вас опыт... хм... работы с ранеными? — голос её был сухим и отстранённым. В нём не осталось эмоций, только усталость, граничащая с безразличием.
— Я несколько раз обрабатывала порезы, ушибы, и...
— Вы зашивали открытые раны?
Элиза замялась:
— Не приходилось.
— Вправляли конечности? Умеете ставить укол в вену? Вынимать осколки снарядов?
Она продолжала спрашивать. Буднично, не ожидая ответов. Затем тяжело вздохнула:
— Мисс Болло?
— Миссис.
Элиза вдруг заметила, что женщина протягивает ей что-то. Это был халат — такой же, как у неё самой, только практически чистый, если не считать несколько старых розоватых пятен. Элиза взяла халат из её рук и посмотрела на неё.
— С вашим опытом, — женщина покачала головой. Бросила быстрый взгляд на врача, который, судя по всему, не собирался участвовать в этом разговоре. Затем сказала: — Я не могу направить вас в помощь одному из врачей. Это не поможет ни ему, ни... вам. Вы будете ухаживать за лежачими больными.
Элиза молчала, а женщина продолжала смотреть на неё. Будто ждала, что Элиза наконец признает, что здесь ей не место, отшвырнёт халат в сторону и уйдёт. Или... хотя бы заплачет.
— Скажу сразу, — добавила женщина, и в её голосе впервые промелькнула жизнь, а не скрежет несмазанных механизмов безразличия и раздражения, которые, без сомнений, служили ей бронёй в этом месте. — Вас никто не осудит, если вы откажетесь. Дело в том... Дело в том, что это — скверное место. Все делают вид, что это не так, но все мы прекрасно знаем правду. Видим ужас в глазах неподготовленных людей, которых отправляет сюда леди Виндр. Так что не бойтесь отказаться. Если вы переживаете, что такое случится впервые, то это не так.
— Я... — Элиза сжала серый халат двумя руками и приложила к груди, вероятно пачкая его в крови. — Что мне нужно будет делать?
— Следить за особо тяжёлыми больными. Помогать другой сестре обмывать их. Менять им постельное бельё, выносить туалет. Но главное... Их не бояться.
— Не бояться? — удивилась Элиза, хотя сразу поняла, о чём говорит собеседница.
— Тебя отправляют в сраный хоспис! — с неуместной жизнерадостностью сказал врач и усмехнулся. — Чулан, где хранятся поломанные тела и души. Место, забытое богами.