Лейтенант Ричард Бэлью со всей должной ответственностью подходил к делу. По кругу задавая одинаковые, набившие оскомину вопросы. Занося каждый ответ — каждый раз разный, но одинаково лишённый всякого смысла, — во взятый им для этой цели блокнот. Сопровождал пометками, отражающими состояние пленника, его эмоциональную реакцию, вплоть до безумного хохота, который Бэлью записал заглавными буквами.
Словом, лейтенанту Бэлью нельзя было отказать в исполнительности, старании и скрупулёзности. Но нельзя было не отметить и тот факт, что все эти допросы — не дали ровным счётом никакого результата. В точности, как не дал его доскональный осмотр фрегата «Разящий громом», и, как не дали его попытки восстановить работу двигателей. Так что корабль и пленник равно стали бесполезным грузом, который держал корабли на месте.
Каждый день, сразу после допроса и визита Бэлью, к Эндрилу приходил адмирал Гривз — сегодня даже с капитаном Мэттьюсом. Он листал отчёты лейтенанта, перечитывая их по несколько раз. Подробно докладывал о том, как идут дела на кораблях. И формально он не подгонял Эндрила, не настаивал на скорейшем принятии какого-либо решения, однако всем своим видом — пусть и не так явно, как сейчас Брэндон, — намекал, что принять это решение стоит в самое ближайшее время.
Эндрил и сам знал это. Знал, что их флот должен был уже быть на перевалочном пункте — городе Талисо, построенном прямо на водной глади бездны. Знал, что должен встретиться там с отцом, прежде чем они вместе направятся дальше — к Иль’Тарту, где пройдут переговоры между представителями двух враждующих Титанов. И знал, что король, вероятнее всего, уже на Талисо, а кораблям Эндрила до города по-прежнему оставалось пять или шесть дней пути.
Эндрил даже несколько раз порывался лично связаться с отцом. Вот только ему нечего было добавить к обстоятельным ежедневным отчётам адмирала Гривза. И Эндрил знал, что лишь собственная слабость тянет его спросить у отца совета, добиться от него поддержки и, вместе с тем, свалить на него ответственность. А он, во что бы то ни стало, не хотел показаться в глазах отца слабым, раз уж тот оставил ему право принимать решения. Не желал этого, даже если это было правдой. В особенности, если это так.
— Почему... — тихо начал Эндрил, пусть и понимал, что вопрос вновь продиктован его желанием найти виноватого. — Почему ты приплыл только сегодня? Почему не стал участвовать в допросах?
Три дня пленник был на «Решимости». Три дня лейтенант Бэлью вёл его допрос. И ни разу до этого момента с «Бури» не приплывала ни одна шлюпка, несмотря на то, что до этого пираты потребовали присутствие на допросах своего человека.
Брэндон внимательно посмотрел на Эндрила. И Эндрил попытался прочитать хоть что-то в его лице, но не смог. Наконец боцман спросил лишь:
— А ты?
Эндрил вздрогнул и отвёл глаза. Неужели он так предсказуем? Эндрил действительно с первого дня собирался посетить пленника самостоятельно. Возможно, это было самонадеянно, но почему-то он был уверен, что справился бы лучше лейтенанта Бэлью, или, например, того же Брэндона. Лучше любого из всех, кто был здесь.
И так ни разу и не сделал этого. Может быть, его останавливала бессмысленность этой затеи. А может быть, последние предостережения Бриджит Торн. Бриджит Торн, которую уже три дня он не видел и не получал о ней вестей. Только подумав о ней, только произнеся в мыслях это имя, его захлестнуло жгучее желание спросить о ней у Брэндона. Спросить, почему она не выходила на связь. Почему не прибыла лично.
Но и этого он не сделал, так как боялся того, что может узнать.
— Ладно, принц, — хмыкнул наконец Брэндон, не дождавшись ответа. — Как бы то ни было, теперь я здесь и собираюсь поговорить с ним. Если хочешь, ты тоже можешь присутствовать.
И он развернулся и пошёл к выходу. Остановился на мгновение перед тем, как открыть щеколду, как будто ожидал, что Эндрил окликнет его, остановит или поспешит последовать за ним. Но затем всё же открыл дверь, вышел и быстро исчез в коридоре средней палубы.
А Эндрил так и остался молча сидеть за столом.
Глава 19. Правильный вопрос. Часть 2