Смешивая его, высыпая, а затем взбалтывая бутылку дорогого южного подслащённого, он был уверен, что делает это для её же блага. В конце концов, не только ему — или его отцу — не нужен был в семье ублюдок, рождённый на корабле северянки. Пиратская королева тоже вряд ли обрадовалась бы такому подарку. Он даже хотел рассказать ей. Преподнести в виде шутки, и думал, что они посмеются над ней вместе.
Эндрил вдруг заметил, что Бриджит и впрямь стала выглядеть хуже. Увидел её рёбра со странными синяками. Увидел, как осунулось и похудело лицо, слегка выпирающие теперь острые скулы. Увидел, как нездорово поблёскивали её глаза. Даже в позе отсутствовала свойственная ей уверенность.
И все хорошие шутки почему-то вылетели из его головы.
Нет. Конечно же нет. Он никак не мог быть виноват в этом. Бриджит сказала, что её самочувствие ухудшилось две недели назад, а первую подобную бутылку вина он подарил девушке на третий день их путешествия. Так что... Дело определённо, совершенно точно было не в нём.
— Будешь? — Она, по всей видимости заметив его взгляд, протянула ему бутылку, и его едва не стошнило.
— Я... Не...
Вот. Вот это была хорошая шутка. Жаль только ни один из них не мог сейчас над ней посмеяться.
К счастью для принца в дверь постучали.
— Ваше высочество?
Спасительный голос принадлежал одному из сопровождавших его офицеров — сержанту Лоуэлу. Веснушчатому юноше даже моложе самого принца из какой-то знатной семьи, о чём свидетельствовали соломенного цвета волосы.
— Ваше высочество... Я не хотел вас отвлекать, но...
Раздался металлический звук, как будто кто-то дотронулся до дверной ручки. Что, собственно, и произошло.
Эндрил судорожно потянул на себя тонкую простынь, но та не поддалась. Поэтому он просто стыдливо прикрылся ладонью, молясь всем богам, чтобы сержант всё же не зашёл внутрь. Пожалуй, кое-кто из команды догадывался, какой характер имели их с Бриджит встречи, но знать наверняка — это совсем не тоже самое. К тому же, голая задница принца, пожалуй, не лучшее, что может увидеть офицер, чьё уважение, в числе прочих, Эндрил планировал завоевать.
— По-подожди, мы не...
— Если ты хотя бы повернёшь ручку, солдат, — Бриджит не кричала, наоборот, произнесла это совершенно спокойно. Но от её тона у Эндрила сжались все внутренности. — Или вздумаешь зайти в капитанскую каюту без приглашения, то, я клянусь, лишишься руки.
Ручка прекратила двигаться. Остановилась в положении «немного повёрнута», будто солдат, растерялся и боялся шевелиться.
— Скажи зачем пришёл, Лоуэл, — напомнил Эндрил. — Мы тут... немного заняты. Так что, надеюсь, дело срочное.
— Я... Э... — Парень замолчал на какое-то время, и Эндрил обратил внимание, что откуда-то из-за двери раздаются взволнованные крики. Вернее, более взволнованные, чем обычно. — На палубе... Произошла небольшая стычка, ваше высочество. Пира... Я хотел сказать, экипаж наших союзников, эм... Отказался выполнить приказ адмирала Гривза, и... В общем, он приказал привести вас.
Эндрил приподнялся на кровати. Бриджит, всё так же спокойно, поставила бутылку вина, отошла от столика со свечами и принялась неторопливо искать свои штаны. Только то, как она двигала обнажёнными бёдрами, откидывая скомканные вещи в сторону, помогло Эндрилу частично справиться с возмущением.
— Гривз приказал привести меня? — повысил он голос. — То есть адмирал теперь отдаёт мне приказы, верно я понимаю? Что же он не пришёл сам?
— Адмирал Гривз, он... — выдавил сержант неразборчиво. — Прямо сейчас он испытывает некоторые затруднения, ваше высочество.
— Боги... — Вздохнул Эндрил. Как же он устал от затруднений, которые испытывал адмирал Гривз. И ещё сильнее устал от тех, что сам же адмирал Гривз и создавал. — Я поднимусь через десять минут. Это ведь может подождать десять минут?
— Да, конечно, сэр, — промямлил сержант и наконец-то отпустил дверную ручку. — Вы можете подойти, когда вам будет угодно.
Что ж. Теперь уже и сержант считал необходимым дать ему своё разрешение. Похоже, дела у него шли даже хуже, чем он предполагал.
— Свободен, Лоуэл, — процедил Эндрил. — И проследи, чтобы на палубе к моему приходу люди не переубивали друг друга.
— Да... Так точно, эм... Ваша светлость.
Следом за этими словами тяжёлые и быстрые шаги ознаменовали уход сержанта.
Эндрил откинулся на подушку.