Арей попросил Орла подождать и вышел вслед за Варварой, прикрыв за собой дверь.
— Кто это? Что им надо? — хмуро спросила Варвара.
— Неважно.
— А что важно?
— Варвара! Вызови Корнелия и будь с ним! — приказал Арей.
Варваре показалось, что доктор прописал ей неправильные ушные капли:
— Корнелия? Мне? Вы же не хотели, чтобы я с ним встречалась!
— При чем тут это? Даже на минуту не оставайся одна!.. Сюда придешь, только когда я тебя позову! Если через час я с тобой не свяжусь — не спускайся в переход вообще! Забудь сюда дорогу!
— Ничего себе «забудь дорогу»! Это мой дом!
— Запомни, что я сказал!
Не дожидаясь ответа, Арей развернул Варвару и несильно толкнул ее в спину. Недовольно оглядываясь, она стала подниматься по ступенькам перехода.
Орл бродил по комнате, трогая разные предметы. Увидев Арея, вновь опустился на стул. Арей остановился у дальней стены так, что атаковать его короткими клинками можно было только с подшагом.
— Занятная девушка! С эйдосом и… ведет себя смело. Интересно, она догадывается, на кого фыркает? — поинтересовался Орл.
Маленькие глазки путались в бороде Арея, изредка всплескивая на его лицо.
— Ты пришел, чтобы обсудить со мной это? — хмуро спросил Арей.
Голос Орла стал деловитым.
— Не только. Есть и другое. Мы можем быть с тобой откровенными?
— Не можете, — отрезал Арей.
— Почему?
— Не желаю быть сейфом для хранения ненужных мне тайн.
— Все же попытаюсь тебя заинтересовать! — Орл привстал и пальцем неспешно начертил на стене руну против подслушивания.
Арей наблюдал, как руна зреет и жирным пауком замирает на стене. Теперь даже самый любопытный комиссионер не услышит ни звука. Но Арея больше заинтересовало другое. Пока правая рука Орла рисовала руну, левая, стараясь казаться незаметной, прочертила длинным ногтем на штукатурке мелкий значок.
Орл удовлетворенно пригладил бакенбарды.
— Ну вот и готово! Мы здесь потому, что нам надоел Лигул!
Сказав это, кособокий страж быстро выпутал из бороды глазки и встретился с глазами Арея. Тот остался равнодушным.
— И?.. — вежливо подытожил мечник.
— Тебе мало? — не поверил Орл. — Мы говорим тебе, что нам надоел Лигул, а ты отвечаешь вялым: «И?»
— Кто эти грозные «мы»? Ты и два твоих друга? — Арей иронично поклонился наемникам.
— Не смейся, Арей! Нас много! Многие еще не определились, но мы уверены: они примут нашу сторону. Лигул сделал мрак бюрократическим посмешищем. Где былая вольница? Где ночные пирушки, которые бывали при Кводноне? Где разгул, где потоки крови? В наше время вся кровь уходит на чернила!
Спутники Орла согласно закивали, хотя во времена Кводнона их, как адскую мелочь, на пирушки явно не приглашали.
— А как сейчас делят эйдосы? — продолжал накручивать Орл. — Все лучшее Лигул оставляет себе и своим любимчикам! Сколько душ ты отправил в Тартар, Арей? Миллионы! А сколько досталось тебе лично? Жалкие тысячи!
При упоминании об этом взгляды наемников Орла алчно коснулись дарха Арея. В Тартаре ходили слухи, что там, внутри, — одна из лучших коллекций мрака.
— А дуэли? — Орл растянул губы в брезгливой улыбке. — Теперь, чтобы пришить кого-нибудь, нужно полдня заполнять бумаги, а после отсыпать канцеляристу Лигула пятую часть трофейных эйдосов в ненароком приоткрытый ящик! Конечно, если не желаешь неприятностей. Их дархи пухнут от эйдосов, а клинков эта канцелярская сволочь сроду не держала!
Арей зевнул со щелчком челюстей:
— Ну, пансион печальных вдовиц, положим, существовал и при Кводноне. Тогда канцеляристов заставляли носить мечи, но большинство, чтобы не таскать лишний груз, втайне спиливали клинки и набивали ножны тряпками… А что, Орл, твои ночные мальчики тоже заполняют бумаги, собираясь кого-нибудь грохнуть? Могу себе представить, каких усилий им стоит вспомнить буквы!
«Ночные мальчики» зашевелились. На Арея они смотрели как псы, ожидавшие команды «фас».
— Напрасно издеваешься, Арей! Они действительно недовольны Лигулом! Их протест заслуживает уважения! — с укором произнес Орл.
— Чей протест? Их? В недовольстве их суть. Вчера они были недовольны светом, сегодня Лигулом, а завтра будут недовольны тобой. Забудь им заплатить — и посмотри, что произойдет.
Страж с булавой ухмыльнулся. С его точки зрения, только сейчас Арей сказал нечто дельное.
— Мы считаем, что Лигул не так уж неуязвим, — торопливо продолжал Орл. — Разумеется, его хорошо охраняют. Атаковать саму резиденцию безумие, однако в экстренных случаях Лигул покидает ее всего с двумя-тремя десятками охранников. И если подгадать момент, то…
— …несколько дельных клинков решат дело, если усилить их двумя-тремя арбалетчиками, — прервал Арей. — Конечно, ни один из них не попадет в цель, поскольку охрана Лигула просчитала такой вариант, но в случае действительно серьезной опасности горбун попытается телепортировать. Необходимо лишь создать видимость такой опасности. В момент телепортации возникнет временный провал магического поля и опытный копейщик получит две-три секунды для броска…
Орл схватился за сиденье стула и наклонился вперед.
— Копейщик? Зачем копейщик, если есть арбалетчики?
— Именно копейщик, потому что арбалету не пробить контура рунной защиты. А с мечом к нему не подпустят, — закончил Арей.
Орл переглянулся с «ночными мальчиками».
— Ты что? Сам думал об этом? Об устранении… э-э… Лигула? — спросил он хрипло.
— Когда-то на маяке я только тем и занимался, что мечтал о мести. Времени было — океан. Он же, кстати, и вокруг, — Арей ухмыльнулся. — В среднем я придумал около двух сотен почти идеальных планов. Для лучшего из них нужны были всего шесть исполнителей, из которых гарантированно погибали четыре. Для худшего — около двух десятков, причем погибали все. Тот, что я озвучил сейчас, из средненьких.
— Арей, ты нам необходим! Эти планы… ты их не забыл? — хрипло спросил маленький страж.
Мечник покачал головой.
— Я изменился, Орл! Раньше я хотел власти, теперь не хочу ничего. Оставь меня в покое — и это будет самая большая услуга, которую ты мне окажешь.
— Ты изменился? Невозможно! Меняются люди.
Арей задумчиво разглядывал старомодные пуговицы Орла. В отличие от «ночных мальчиков», хромой страж не был щеголем.
— На какой-то год ссылки… помнится, зимой… я стоял на верхней площадке маяка, глох от ветра и уже собирался уходить. И тут меня посетила совсем простая мысль. Лично для меня каждый следующий повелитель мрака неизменно оказывался хуже предыдущего. И я оставил Лигула в покое. Ты не поверишь, Орл! Я даже сформулировал закон, который нескромно назвал законом Арея: «Любое насильственное изменение данности ведет к ухудшению ситуации, ибо данность есть высшая и единственная возможная реальность».
Орл сидел, сложив на коленях короткопалые руки. Его глазки почти исчезли, остались щелочки.
— Всем известно, что вы с Лигулом враги! — сказал он недоверчиво.
— У меня был один враг — Яраат. С Лигулом же, помнится, я несколько раз беседовал наедине. Уже после маяка. У меня не отбирали даже меча, так что делай выводы сам…
Орл вновь начал приглаживать бакенбарды. В такие секунды он становился похожим на умывающуюся выдру.
— Арей!.. Ты обязан быть с нами! Нам нужен предводитель, которого уважали бы старые рубаки. За тобой пойдут без колебаний. Но все нужно завершить до коронации Прасковьи и твоего боя с Буслаевым.
Арей разглядывал желтую, с подтеками штукатурку. Лампочка качнулась: проехал грузовик.
— А Меф тут при чем? — спросил он равнодушно.
— Коронация Прасковьи не состоится до боя. Все силы Кводнона должны быть сосредоточены в одних руках. Это единственное условие коронации. А раз так, Мефодий обязан умереть. Пусть даже свет заберет его эйдос, неважно — освобожденные силы притянутся к той части, что сейчас у Прасковьи.