— О... — Девушка проглотила готовые вырваться слова, и Клер на девяносто девять процентов была уверена, что та хотела сказать: «Отвали!» — Спасибо, — вместо этого произнесла она, демонстрируя поразительное благоразумие.
Если кого по-настоящему шокировало и разозлило превращение Оливера в вампира, то это Еву.
Хозяин кафе пересек большую пустую комнату — если не считать телевизора с выключенным звуком и роскошного толстого красно-коричневого ковра, — открыл двустворчатую дверь и прошел в следующее помещение. Гретхен подтолкнула Клер и Еву вперед. Ковер под ногами приятно пружинил, в воздухе ощущался аромат увядших цветов. Так могут пахнуть розы — огромное множество роз.
Этот запах буквально обрушился на Клер, когда они вошли в большой круглый зал с висящими по всем стенам тяжелыми бархатными занавесями алого цвета и колоннами между ними. Скромная люстра отбрасывала неяркий свет. Ковер такой же, но в этом помещении имелась мебель — расставленные аккуратными рядами кресла с двумя проходами между ними.
Спустя мгновение Клер осознала, что это траурный зал. Гретхен продолжала тащить ее мимо рядов сложенных кресел туда, где перед одной из бархатных занавесей стоял Оливер.
— Сэр, — заговорил Джо Хесс, выходя из-за спин Клер и Евы. — Я детектив Хесс.
— Я вас знаю. — Оливер кивнул.
— Разве при процедуре не должны присутствовать другие?
Напряженность в голосе Хесса подсказала Клер, что если Оливер станет допрашивать их единолично, это может кончиться очень плохо.
— Здесь присутствуют другие, детектив Хесс, — негромко произнес холодный голос из дальнего угла, где мгновение назад никого не было — Клер могла поклясться!
Удивленно открыв рот, она всмотрелась: да, там стояла Амелия, выглядевшая так, словно была вырезана в камне еще до того, как вокруг нее возвели это здание. Ее тесно окружали телохранители (или слуги), числом четверо. Может, их столь обильное количество означает, что Клер и Ева впутались в серьезные неприятности?
— Вот-вот должен подойти и третий, — добавила Амелия и расположилась в кресле с таким видом, словно это золотой трон.
Одетая в черный, как и у Оливера, элегантный замшевый костюм с длинной юбкой и строгой белой блузкой, она скрестила бледные, совершенной формы ноги и сложила на коленях руки.
— Кого мы теперь ждем? — спросил Оливер, который отнюдь не выглядел довольным.
— Ты знаешь законы, даже если предпочитаешь обходить их. Мы ждем мистера Моррелла.
Долго ждать не пришлось: меньше чем через минуту из приемной послышались голоса и звяканье ключей. Клер никогда не видела мужчину, вошедшего в компании двух копов, но узнала одного из сопровождающих: это был Ричард Моррелл, брат Моники. Видимо, дородный лысый мужчина с самодовольным выражением лица — ее отец.
Он же — мэр Морганвилля.
Тоже одетый в костюм — голубой, в тонкую полоску, с широкими лацканами, со слишком длинными брюками и довольно вульгарный, с множеством золотых колец на пальцах, он... улыбался.
— Оливер! — жизнерадостно воскликнул мэр, но едва заметил Амелию с ее эскортом, как улыбка погасла, сменившись выражением гораздо более уважительным, по меньшей мере. — Основатель...
— Мэр. — Она кивнула ему. — Хорошо. Можем начинать.
Гретхен отпустила руку Клер. Кожу закололо — это возобновился ток крови. Клер потерла зажатое место — да, синяка не избежать. Она бросила взгляд на Еву — та делала то же самое и выглядела смертельно испуганной.
Оливер потянул за скрытый шнур, и алая бархатная занавеска отодвинулась.
На мраморной плите лежало тело в окружении расставленных по полу ваз с роскошными кроваво-красными розами. Оно выглядело голубовато-белым, как бы резиновым, и ужасающе, совершенно мертвым. Клер словно накрыло непроницаемое облако, в ушах зазвенело; еще чуть-чуть, и она потеряла бы сознание.
— О бог мой! — прошептала Ева и обеими руками прикрыла рот.
— Это Брендон, — сказала Клер и посмотрела на Оливера. — Это ведь Брендон?
Ей трудно было сопоставить застывшее белое лицо с живым человеком — точнее, вампиром, — которого она так боялась, который угрожал ей, преследовал и чуть не убил ее и Еву...
Оливер кивнул и до груди откинул прикрывающее тело Брендона алое покрывало, обнажив черные раны на шее. Клер ощутила запах горелой плоти, и на этот раз колени у нее подогнулись. Хорошо, детектив Хесс помог устоять.
— Его пытали. — Оливер говорил нейтральным, даже безучастным тоном. — Это продолжалось долго. Кто-то получал от этого огромное удовольствие.
Мэр Моррелл сделал знак сыну приступать к своим обязанностям. Ричард не был таким психом, как его сестра. Фактически Клер симпатизировала ему — насколько могла симпатизировать человеку из этой семьи, да еще и работающему на вампиров. Он казался почти славным.