Там, возле ее двери. В его пикапе, когда она держала его за руку. Когда обняла его… и он стал первым, не входившим в круг ее семьи мужчиной, к которому она прикоснулась, не испытывая страха. Да и брошенный на ее губы взгляд, когда он впервые проводил ее до квартиры… и позапрошлой ночью тоже… никак не мог быть притворным.
Киллиан определенно был к ней неравнодушен.
«Ты же не станешь отрицать своих чувств? То, как тебе хорошо рядом с ним?»
Во время их встреч, когда ее охватывала близкая к истерике паника «не-прикасайся-ко-мне!», каждый раз где-то на периферии сознания появлялось некое странное чувство, напоминавшее тоску по несбыточному, и желание, смущающее своей противоречивостью. Впервые Саманта испытала такое, когда Киллиан подвез ее домой и проводил до самой квартиры, а она испугалась, что он ее поцелует.
А еще в спортзале, на ринге... Прямо перед тем, как ее скрутил приступ жуткой паники, когда Киллиан оказался сверху, а его нос прижался к ложбинке между ее ключицей и шеей.
Боже, с каким удовольствием он тогда вдыхал ее запах.
А потом еще раз… когда впервые сама обняла его, и ее переполнило желание никогда с ним не расставаться.
«Нет! Не вздумай с ним сближаться!»
Им действительно лучше оставаться просто друзьями.
После «тяжелого испытания» — так Саманта обозначила произошедшее с ней в Нью-Йорке — это было большее, на что она была готова в отношении парня, что был ей небезразличен. Дружба означала границы. А границы создавали некую зону комфорта.
И главное, гарантировали безопасность.
В ту же секунду память услужливо подкинула смутные воспоминания о том вечере в спортзале, когда охватившая ее паника сжала в своих стальных тисках так, что Сэмми едва ли была способна дышать, думать или двигаться. Температура ее тела внезапно повысилась. Ей даже показалось, что больше, чем на двадцать градусов.
Она была уверена, что умирает.
А потом что-то прохладное коснулось ее шеи, и низкий глубокий голос начал шептать: «Сэм! Сэмми, все хорошо. С тобой все в порядке! Я не позволю ничему плохому случиться с тобой. Ты меня слышишь? Ты в безопасности».
Но насколько правдивы были те слова?
Она жаждала этого всей душой. Ей отчаянно хотелось довериться Киллиану.
«Что мне тогда посоветовал доктор Борнемайер?»
Ее нью-йоркский психотерапевт всеми силами старался помочь ей восстановиться, но так и не смог добиться сколь-нибудь заметных сдвигов. Вполне возможно из-за того, что она категорически отказывалась говорить о случившемся. Единственное, что вызвало отклик в ее душе из всего сказанного доктором, — это слова о шагах веры как части процесса исцеления. О необходимости учиться вновь доверять людям и открываться им.
Правда, во время того сеанса она не просто проигнорировала его совет, но так на него разозлилась, что даже опрокинула журнальный столик.
«Сначала пройдите через то, что мне пришлось испытать, а уж потом будете учить меня восстанавливать доверие!»
Это был их последний сеанс.
Переехав в Бостон, она больше ни разу не посетила психотерапевта.
«Открыться тому, кто пару раз побыл рядом? О, это действительно можно считать шагом веры. Да, Саманта?»
По мере того как автобус продвигался по маршруту, в ее голове зародилась идея, корни которой окрепли в одно мгновение… чтобы уже в следующее отрастить виноградные лозы, что тут же крепко-накрепко оплели ее разум. Горло сковало, будто его обмотали колючей проволокой. Лицо опалил невыносимый жар. Желудок скрутило нервным спазмом, а к горлу подступила мерзкая тошнота.
Дурацкая идея...
Сердце лихорадочно билось в груди, а тошнотворные спазмы усилились.
«О боже, как же мне плохо… Неужели непонятно, что такое мне не под силу».
Она закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов через нос.
«Шаг веры!»
Саманта прижалась лбом к прохладному оконному стеклу и сразу же почувствовала облегчение. Опаливший кожу жар отступил, внутреннее напряжение ослабло, а сердцебиение замедлилось до нормального.
Когда она достала телефон, ее ладонь была липкой от пота.
«Киллиан никогда не обидит тебя, Саманта. Ты знаешь это».
Сэмми: «Привет. Приходи завтра ко мне на ужин. Посмотрим кино. Ты, небось, очень занят… но если захочешь немного отдохнуть, буду рада».
Как только ее дрожащий палец нажал на кнопку отправки сообщения, она бросила телефон на колени и, прижав пальцы к вискам, в ужасе зажмурилась.
«В этом нет ничего необычного. Все нормальные люди приглашают кого-то в кино или на ужин. Это в норме вещей. Друзья всегда так делают. А Киллиан все же мой друг».
На долю секунды ее сердце отозвалось умиротворением и безмятежным принятием. Но буквально в следующее мгновение в ее сознание с диким ревом ворвался страх.
«Зачем было звать его к себе домой? А как же личное пространство? Неужели ты готова подпустить его так близко? Не проще ли было сходить в кинотеатр или в ресторан? Люди часто так делают. И это гораздо безопаснее. Неужели твой горький опыт так ничему тебя и не научил?!»
Нервы Саманты вибрировали и гудели подобно камертону. Сердце, прежде скачущее рысью, пустилось в галоп. Лоб покрылся холодным липким потом. А дыхание стало рваным и шумным. И ей стало ужасно неудобно, когда пожилая женщина на соседнем сиденье медленно повернула к ней голову и с явным беспокойством спросила:
— С тобой все в порядке, милая?
Она слабо улыбнулась в ответ.
— Да, спасибо, — и, вновь повернувшись к окну, прижалась лбом к стеклу.
Его прохлада, как и прежде, принесла успокоение.
«Шаг веры, Сэм! Как говорил доктор Борнемайер, его необходимо сделать. Это очень важно. Но какого черта Киллиан так долго не отвечает?!»
Телефон зажужжал, и она поспешно схватила его, чтобы прочитать сообщение.
Киллиан: «Непременно. Звучит заманчиво. Дай знать, если я могу что-то принести с собой».
По ее телу огненным смерчем пронесся дикий коктейль из возбуждения, предвкушения и… запредельного, вымораживающего кровь ужаса. Опять накатила премерзкая тошнота, и рука непроизвольно потянулась к сумке за лежавшим в ней лекарством. И все же в последнюю секунду Сэмми смогла отдернуть руку, не позволив себе расстегнуть молнию.
«Шаг! Гребаный шаг веры… На-ка, выкуси, доктор Б!»
* * *
— Джей, я не могу, — взволнованно расхаживающая взад-вперед Саманта бросила нервный взгляд на часы в тридцатый раз за полминуты. Это был следующий вечер после отправленного Киллиану приглашения на ужин. Девушки наводили в кафе порядок, а до его прихода к ней домой оставалось ровно полтора часа. — Думаю, мне лучше отменить встречу.
— Нет, черт возьми, ты этого не сделаешь. Просто расслабься. Ладно? Я горжусь тобой.
— Я никак не могу решиться на этот шаг, — сдавленно прошептала Саманта. — У меня же никогда не было парня. Я имею в виду, с тех пор, как я переехала сюда из Нью-Йорка. Ну, после… всего. А что, если он псих? А если он меня ограбит? Или попытается что-нибудь со мной сделать? Или…
— Ну, по правде сказать, он и в самом деле может оказаться психом. Хотя я очень сомневаюсь, что он станет тебя грабить. Во-первых, он уже знает, где твоя квартира, и побывал там намного позднее половины восьмого вечера. А во-вторых, вы неоднократно оставалась наедине в спортзале. Если бы он хотел с тобой что-то сделать, то, я просто уверена в этом, давно бы уже сделал.
Джаз протянула к ней руку и, схватив ее за плечо, легонько потрясла.
— Успокойся, дорогая. Это свидание. И ты должна быть готова... — поймав брошенный Сэмми убийственный взгляд, она усмехнулась и, многозначительно подмигнув, закончила фразу невинным голосом: — К любым сюрпризам. И, конечно же, повеселиться.
— Ну, знаешь, у меня от всего этого уже голова идет кругом, — огрызнулась Саманта. — Например, что мне надеть? А макияж? Стоит ли его делать? И нужно ли, черт побери, брить ноги? Я просто не знаю, куда бежать и за что хвататься. А ведь мне уже двадцать шесть. Я выгляжу жалкой.
— Я бы сказала... — Джаз скептически приподняла бровь, — ноги брить нужно постоянно. А вот насчет макияжа… Думаю, того, как ты уже накрашена, вполне достаточно. Нежно. И естественно. Но я бы посоветовала тебе распустить волосы, — она еще раз окинула подругу критическим взглядом. — Что касается одежды… ты будешь на своей территории, а у себя дома люди ходят в том, что им удобно, — она небрежно пожала плечами. — Наденешь трусики.
— Джей! — Саманта уперла руки в бока. — Мне нужна твоя помощь, а не....
— Ладно, ладно. Между прочим, я видела Киллиана только в спортивном костюме. Он ведь тренируется, не вылезая из спортзала. Поэтому, думаю, и к тебе домой придет в том же. Так что не парься. Просто надень… ну… например, штаны для йоги и какой-нибудь симпатичненький топик. Главное, будь непринужденной. А то, что ты наденешь, на самом деле абсолютно неважно. Поняла? А теперь расслабься.
— А что насчет ужина? Как думаешь, то, что я приготовила, нормально?
— Все просто идеально, — Джаз подтолкнула ее к двери. — Кончай волноваться.
— Боюсь, мне не обойтись без успокоительного. Мне нужен хотя бы метаквалон (прим. седативное и снотворное средство, вызывающее мгновенное привыкание).
— Метаквалон?! — переспросила оторопевшая Джаз. — А ты хоть знаешь, Лицо со Шрамом (прим. прозвище гангстера Аль Капоне), что это сильнейший наркотик?!
— Да шучу я, шучу. Хотя сейчас мне бы не помешало что-нибудь столь же эффективное. Никак не могу успокоиться. Но клянусь тебе, ныне обойдусь без лекарств.
— Молодец, так держать! — Джаз подняла вверх палец. — Что тебе нужно, так это хороший глоток крепкого виски, и все будет в ажуре.
— Ладно, тогда я напьюсь. Уверена, хуже не будет.
— Давай, иди домой. Расслабься и постарайся хорошо провести время. А утром жду тебя с полным отчетом, — Джаз выхватила у нее из рук депозитный пакет и, вытолкав ее на улицу, заперла за ней входную дверь.
Помахав ей на прощание, Саманта поплелась домой.