«Но если это поможет мне вернуть клуб и решить проблемы моей семьи… пусть спрашивают о чем угодно. Даже о… — открыв свой армейский почтовый ящик, он проверил электронную справку об отпуске и доходах. Перевод за тренировки в прошлом месяце так и не пришел. Большую часть с этих чеков он переводил сестре. — Утром придется позвонить в отдел и выяснить, в чем дело. Даже если они заплатят через пару дней, эти деньги нужны были Мелоди еще на прошлой неделе».
Киллиан: «Ты занята? Мне нужно с тобой поговорить».
Мелоди: «Подожди секундочку, докормлю детей».
Положив телефон на стол, Киллиан сцепил пальцы в замок.
Конечно, его сестренка очень предприимчива и несколько лишних дней наверняка продержится, вот только ему от этого не легче. Обстоятельства складывались не самым лучшим образом, а невозможность выполнить взятые за ее семью обязательства не просто угнетала, а отзывалась во всем теле ноющей болью.
Уронив голову, он уперся лбом в сцепленные руки.
«Нужно что-то делать. Так жить невозможно».
Зазвонил телефон, и он немедля схватил трубку.
— Привет, сестренка.
— Привет, Килли. Все в порядке?
— Э-э, слушай, я знаю, что опаздываю с деньгами. Чек задержали. Завтра позвоню в отдел. Вы с детьми в порядке?
— У нас пока все в норме. Мы сумеем дождаться твоего чека.
— Ты уверена? Еды достаточно? А что со счетами?
— Еда, правда, скоро закончится, но на следующую неделю хватит. А счета… ну, на квитанции за электричество десять дней льготной отсрочки, а за воду… сходим в душ к соседям. Они нормально к этому относятся.
«Бл*ть».
— Вам отключили воду? — его сестра не спешила отвечать. — Мел?
— Пришлют, скорее всего, кого-нибудь утром.
— Они берут частичную оплату?
— Не знаю, Килли.
Сокрушенно вздохнув, он потер подбородок.
Хотя у него на счету было достаточно денег, чтобы продержаться до следующей зарплаты в спортзале, но были и другие текущие расходы.
«Заплачу по счетам чуть позже. А еды мне и этой хватит».
— Слушай, я им позвоню завтра утром, ладно? Я смогу оплатить часть суммы. А как только получу чек за обучение солдат, выручу тебя, обещаю.
— Спасибо, — голос Мелоди слегка дрожал. Она никогда этого не говорила, но Киллиан догадывался, что сестра стыдится брать у него деньги. К сожалению, зарплаты секретаря едва хватало на арендную плату. Она откашлялась. — Хватит об этом. Что у тебя новенького? Ты не звонил несколько дней.
— Просто был ужасно занят в спортзале. Усиленная подготовка к турниру. Теперь узнал, что вместо восьми бойцов будет шестнадцать.
— Еще больше парней. И как ты?
— Намерен биться до последнего. Я, конечно, не в восторге, что шансов на победу стало меньше, но тут ничего не поделаешь.
— У тебя все получится, — Мелоди немного помолчала. — Спортзал и тренировки? И это все, чем ты был занят в последние дни, да? — в ее голосе звучала явная ирония.
Киллиан насторожился.
— Да…
— Так-так. Выходит, воскресный обед у родителей своей девушки ты пропустил? Девушки, о которой я впервые слышу…
«Черт. Спасибо, мам».
— Я же просил маму ничего тебе не говорить.
— Подумаешь, не удержалась. Пф-ф-ф, с каких это пор ты стал скрывать от меня своих девушек?
— Она не совсем… — Киллиан замолчал, не найдя подходящего слова для их отношений. С Сэмми они это еще не обсуждали, но для него она однозначно была больше, чем просто знакомая. Да и другие девушки его теперь не интересовали. — Это что-то новое. Я не знаю, как это обозначить. Если вообще что-то есть.
— Итак, ты встречался с ее семьей, а нас с ней знакомить не собираешься?
— Черт, Мел. Дай мне немного времени.
— Ладно. Тогда хотя бы расскажи о ней.
— Ну… она очень милая. Достаточно? Ладно, она мне нравится. Мы познакомились здесь, в спортзале. Она танцовщица.
— Что за танцовщица? — голос Мелоди стал подозрительным.
Киллиан усмехнулся.
— Не из тех, о ком ты подумала. Она занимается балетом. И очень талантлива.
— Прекрасно. А как ее зовут?
— Сэмми. Саманта, но, Сэмми.
— Мило. Она хорошенькая?
Киллиан улыбнулся.
Хотя вопросы сестры его неимоверно раздражали, но воспоминание о красивом лице Сэмми — чувственном изгибе ее пухлых розовых губ, теплом взгляде больших карих глаз, темных шелковистых волосах и очаровательных ямочках на щеках, ради которых он готов был дурачиться, лишь бы их увидеть, — согрело душу.