Когда Саманта больше не могла выносить эту моральную пытку и придумывала предлог сбежать в ванную или на кухню, положение спас появившийся в комнате Рокки.
Он запрыгнул на журнальный столик и какое-то время выжидающе смотрел на них. А потом небрежным движением лапы сбил с него открытую бутылку содовой. Та грохнулась на пол, орошая ковер водой, а кот с невозмутимым видом принялся вылизывать лапу и начищать ею ухо.
Сэмми с Киллианом резко выпрямились.
— Рокки! — она попыталась смахнуть озорника со стола, но тот с легкостью увернулся и, грациозно спрыгнув на пол, не спеша отправился в спальню. Она могла поклясться, что слышала его ехидный смех. — Ах ты, маленький засранец.
Киллиан, усмехнувшись, поднял бутылку, а Саманта побежала на кухню за тряпкой. Мигом вернувшись, она упала на колени и принялась быстро собирать с ковра влагу, чтобы половое покрытие не пострадало.
— Это его способ сказать «пора обратить на меня внимание», — пояснила она, вытирая воду. — Яркое проявление кошачьей ревности.
— Это было потрясающе, — поймав брошенный на него укоризненный взгляд, Киллиан поднял руки в защитном жесте. — За исключением, конечно же, пролитой воды. Очень плохая киса.
Сэмми отнесла мокрую тряпку на кухню и, прежде чем повесить ее на батарею, хорошенько отжала воду. Киллиан же расслабленно откинулся на спинку дивана, подсунув подушку себе под бок. Вернувшись с кухни, она бодренько улыбнулась ему и, плюхнувшись на диван, поджала под себя ноги.
— Теперь можем спокойно досмотреть оставшиеся нелепые выходки Киану, — пошутила она, потянувшись за пультом, но внезапно почувствовала, как сильные мужские пальцы сжались на ее предплечье.
Ее сердце забилось испуганной пташкой. Внутри все похолодело.
«Что? Что он делает? Зачем он меня трогает?..»
Киллиан же в недоумении разглядывал ее ногу.
— Сэмми… Что это?
Она опустила глаза, и леденящий ужас, что сковал ее мгновение назад, сменился сильнейшим шоком. Когда она, сев на диван, подогнула под себя ногу, то не заметила, что задравшаяся штанина оголила внутреннюю сторону лодыжки.
Вся кожа там была покрыта свежими рваными порезами.
Довольно грубыми и… явно нанесенными намеренно.
14. Держись за меня
Когда Киллиан заметил, как нервно Сэмми одернула штанину, пытаясь скрыть свою тайну, его захлестнуло шквалом эмоций. Ее отчаянная попытка отвлечь его не увенчалась успехом. Он увидел те жуткие порезы, что были явно нанесены ею собственноручно.
На него нахлынули воспоминания.
Перед глазами возник образ Ли и та злополучная ночь, во время дислокации, когда он застал друга в ванной с бритвой в руках.
Склонившийся над раковиной Ли, казалось, усиленно гипнотизировал кран. Киллиан тогда хотел пошутить, что если кто-то намерен стать сержантом, то должен открывать кран руками, а не при помощи телепатии — в этом она ему точно не поможет. И даже открыл было рот…
Но тут Ли поднял голову.
Его отрешенный взгляд был направлен куда-то вдаль. В неестественно расширенных зрачках горел потусторонний свет. А вот рука… рука была в крови.
— Какого черта ты делаешь, Ли? — бросившись к другу, он схватил сжимавшую бритву руку.
Из глубокого длинного пореза на левом предплечье рубиновыми слезами стекала кровь. Киллиан нахмурился, стараясь понять, что здесь произошло.
— Ли, что..?
— Это вышло случайно, — выронив бритву, Ли отдернул руку.
— А вот мне так не кажется. Что ты творишь, чувак? Зачем ты это сделал?
Ли ничего не ответил.
— Ли, дружище, ты же знаешь, я обязан доложить командиру. Тебе нужна помощь, брат.
— Это была нелепая случайность! — в глазах Ли застыла паника. — Не говори ему, Килли. Поклянись… Я не хотел этого делать, я… я просто… — бросив на него затравленный взгляд, друг выбежал из ванной.
Киллиан тогда так ничего и не сказал командиру. А потом Ли застрелился. И вот он мертв. Его больше нет с ними. И в какой-то мере — пусть даже отчасти — в этом была и его, Киллиана, вина.
Он потрясенно уставился на Саманту.
Она была такой красивой. Такой умной. Такой талантливой…
Его сердце болезненно сжалось от осознания, что демоны, с которыми она была вынуждена бороться, принуждают ее вымещать их злобу на себе.
Но как он мог не замечать этого?
«Сэмми всегда ходит в штанах. Я ни разу не видел ее с открытыми ногами. А где еще могут быть порезы? Где еще она может резать кожу?»
Саманта, явно устыдившись, покраснела. Ее прекрасные глаза наполнились слезами. Прижав колени к груди и спрятав между ними пылающие щеки, она забилась в угол дивана, превратившись в крошечный, беспомощно трепещущий комочек.
«Она нуждается в помощи. Я должен ей помочь!»
К сожалению, он так мало знал о ней.
И понятия не имел, что может для нее сделать.
Внезапно пришедшая в голову мысль, что однажды она, как и Ли, захочет расстаться с жизнью, привела его в ужас, и у него защипало глаза.
«Нет, этому не бывать! Я не позволю этому случиться. И не подведу ее, как подвел когда-то Ли. Только не это».
— Сэм… поговори со мной. Пожалуйста. Зачем ты так с собой поступаешь?
Она открыла рот, собираясь ему ответить, вот только все слова прилипли к языку. Она резко спрятала лицо в коленях, но Киллиан успел заметить, как из ее глаз потекли крупные горькие слезинки.
Желание заставить ее говорить жгло язык, но он крепко сжал губы.
«Не принуждай ее. Иначе она закроется и больше не скажет ни слова».
Затянувшееся молчание стало мучительным.
— Все в порядке, — мягко сказал он. — Я просто хочу помочь. Ты можешь поговорить со мной?
Судорожно вздохнув, Саманта вытерла слезы.
— Ты не сможешь мне помочь. Мне уже ничто не поможет.
— Испытай меня. Дай мне шанс.
Она уставилась потухшим взором на свои ноги. Ее темные брови сошлись на переносице, но она так ничего и не сказала. Поставив локти на колени, Киллиан уперся подбородком в сжатые кулаки и уставился на ковер.
«Может, ей станет легче, если я не буду на нее пялиться?»
— Ты говорила, что в Нью-Йорке с тобой случилось что-то плохое, — спустя мгновение сказал он, глядя в пол. — Это… причина именно в этом? — он не смог удержаться и снова взглянул на нее.
Сэмми по-прежнему неотрывно смотрела на ноги, продолжая упорно молчать.
В квартире было так тихо, что было слышно, как Рокки в спальне точит когти.
— Сэм…
Ни малейшего отклика.
«Попробуй зайти с другой стороны».
— Послушай, ты не обязана сейчас говорить со мной, если еще не готова. Но я не оставлю тебя в таком состоянии. Я буду сидеть здесь всю ночь.
— Я… — Сэмми запнулась. Взглянув на нее, Киллиан увидел, что на этот раз она смотрит ему прямо в глаза. Он ободряюще кивнул ей, и она шумно вздохнула. — Помимо моей семьи об этом знает лишь один человек. Джаз. Это так… мне слишком трудно об этом говорить.
— Не спеши.
— Это… это случилось со мной в прошлом году. В том баре я проработала несколько лет, пока училась в колледже. Владелец бара был очень добр ко мне и всегда учитывал расписание моих занятий и танцев. А во время экзаменационных сессий и в дни соревнований всегда давал выходной. Он всячески заботился обо мне. Говорил, что наш коллектив — это маленькая семья. А когда наш менеджер, отработав положенные две недели, уволился, босс вызвал меня к себе в кабинет. Он сказал, что решил предложить мне это место, прежде чем объявлять об открывшейся вакансии. И я, разумеется, согласилась. Но тут он заявил, что если я действительно хочу получить эту должность, то обязана кое-что для него сделать, — тут ее голос сорвался на шепот.
Киллиан не смог оторвать от нее сочувственного взгляда. Его бешено колотящееся сердце норовило выпрыгнуть из груди, а внутренности сжались от дурного предчувствия.