— Инстинкт, говоришь, — сказал Нед Альтерра. — Но я не знаю, чему верить. Когда я вижу тебя, порой мне кажется, что это не ты, Лин. Словно что-то тебя захватило.
— Порой со мной сложно, — сказала она. — Мне не нужно тебе это говорить.
Он прищурился.
— Сложно, да, — сказал он. — Такой ты всегда была, даже если не знала. Но это не все.
— Мне жаль, — сказала она. Раньше она не так часто извинялась, но теперь она так скрывала слова, что не хотела говорить. Правда его расстроила бы, ничего не изменив.
Нед пожал плечами, сжимая губы. Глядя на окно. Он не хотел иметь с ней дело, но должен был.
Лин села на диван и поманила его сесть рядом. Диван был из красного шелка, роскошный, как все в этой комнате. Тут не стоило принимать посетителей, но она поздно это поняла. Кровать не была заправлена после сна. Придворная поэтесса не должна была принимать так людей. Но он пришел в гневе, не думая о приличиях. Она это понимала.
— Готов отчитаться? — сказала она. — Что было прошлой ночью?
— Прошлой ночью… — Нед смотрел вперед, скривив губы. — Она хотела…
— Да?
Он покачал головой.
— Сыграть со мной в шахматы.
— В шахматы, — повторила она. — Это не… эвфемизм.
— Нет, — сказал он. — Мы играли в шахматы. Я проиграл все разы. Мы играли часами, пока не пришел Элдакар почти на рассвете, чтобы соблазнить ее.
— Ясно, — но она не сразу поняла. — О, — она представила сцену. — Ой.
— Именно, — он посмотрел ей в глаза. Они замерли, пытаясь подобрать слова. Они сдались. А потом он рассмеялся, и она следом.
* * *
В этот раз она заговорила с ним за игрой. Был день, они пили чай, словно Нед Альтерра нанес визит, хоть он и не знал, как это называлось.
— У тебя жена, — сказала она, они успели сделать несколько ходов в игре. Она поймала пару его фигур. Она посмотрела на него. — Ты изменил ей со мной. Зная, что обо мне говорят, ты пошел на поводу моей игры.
Если она хотела его потрясти, она смогла. Но Нед привык к шоку в этой комнате. Днем она пугала меньше, тени не придавали ей опасного вида, она была просто девушкой. Но очень умной. Он уже узнал достаточно об игре, чтобы понимать, что ее хитрые стратегии разгадать было сложно. Только когда она ловила его короля, он вспоминал игру и понимал, как она шла к цели. Он был рыбой в неводе, извивался безуспешно до конца.
Он медлил с ответом. Он существовал тут для ее развлечения. Но он не мог оступиться. Он сказал:
— Измены для нас с Рианной измеряются иначе.
— Вы интересные, — она вскинула брови. Он подумал с учащенным биением сердца, обзовет ли она это ложью. Но она опустила взгляд и сказала. — Смотри, — с радостью. Она подняла его фигурку мага с победой. Бриллиант сиял на посохе на солнце, что лилось из окон вместе с ветром.
— Отлично, — он хотел что-то крепче чая с бергамотом. Ему нужно было ходить, но не только в игре. Она открыла дверь для вопросов. Нед вспоминал балы, на которых был в Тамриллине, заигрывания, что проходили там от скуки или из других побуждений. Он следил, а не участвовал, но теперь исполнял долг перед Придворной поэтессой. — Может, расскажете, почему вы играете именно в эту игру? — сказал Нед с мягкой насмешкой. — Только не раньте меня.
Казалось, на миг ее ресницы затрепетали, это было ходом в другой игре.
— Мне она нравится, — сказала она. — Тебя это удивляет?
— Признаюсь, да, — он пристально смотрел на нее. — Не то, что она вам нравится, — сказал он, — а то, что вы не спите ночью, играя, когда все уже спят, а потом продолжаете днем. Поймите, это необычно. Хотя ваш муж так явно не думает.
— Это не все, — сказала она без следа флирта или улыбки. — В библиотеке есть много книг об игре. Некоторые очень старые. Я могу часами сидеть с ними, Нед. А то и днями.
— Одержимость, — сказал он, сделал жалкий ход. Его рыцарь был близко к ее королеве.
Она смотрела на доску. Он сделал ход, она фыркнула, и он не знал, было это от глупости его хода или из-за его слов до этого.
— Ты отдаешь мне рыцаря, но, Нед, если бы ты подумал о плане, мог бы использовать шанс. Жертва рыцаря может быть частью стратегии. Часто в этой игре один ход делается ради череды следующих, — он смотрел, выражение ее лица сменилось. Она заговорила уже о его словах до этого. Она не первый раз так делала, возвращалась к вопросу или словам, когда была готова, словно все, что он сказал, хранилось в ее разуме. Он был бы польщен, если бы не подозревал, что так она играет со всеми. — Можно звать это одержимостью, — сказала она. Нед подумал, что ошибся насчет эффекта дневного света на ней, теней хватало, чтобы отвлекать его, вокруг глаз и ниже горла. — Или… я ищу способ изменить игру. Выход из этих сложных стратегий. Просчета ходов и жертв, — она жестоко схватила его рыцаря и бросила на стол. — Это не работает. Я много читала, применяла столько стратегий, — она посмотрела на него, впервые открыв свою боль. — Выхода нет, Нед. Игра не меняется.