Как дендарийский офицер Елена стала его лучшим творением. Он видел, как из робкой, вспыльчивой, неуравновешенной девочки, которой военная служба на Барраяре была недоступна из-за ее пола, она выросла до командира взвода, потом – специалиста по тайным операциям, затем – офицера штаба и, наконец, командующего кораблем. Ныне отставной коммодор Танг некогда назвал ее своим вторым самым лучшим учеником. Майлз иногда спрашивал себя, какая доля в его постоянной заботе о сохранении флота Дендарийских наемников была истинной службой Империи, какая – потаканием самым сомнительным аспектам его сложносоставной – или разломанной на части – личности, а какая – тайным даром Елене Ботари. Ботари-Джезек. Истинный мотив у этой истории мог быть весьма нечистым.
– C «Ариэля» по-прежнему нет ни слова, – начал Майлз безо всякого вступления; с этими людьми формальностей не требовалось. Все из ближайшего внутреннего круга, перед ними он мог осмелиться думать вслух. Он чувствовал, как его сознание расслабляется, вновь смешивая в единое целое адмирала Нейсмита и лорда Форкосигана. Он мог даже позволить себе пренебречь четко бетанским нейсмитовским акцентом, намеренным растягиванием слов, и позволить проскользнуть в свою речь нескольким гортанным барраярским ругательствам. Здесь на совещании без ругательств не обойдется, в этом он был искренне уверен. – Я хочу отправиться за ним.
Куинн коротко побарабанила ногтями по столешнице. – Этого я ожидала. Следовательно, не может ли этого же ожидать и малыш Марк? Он изучил тебя. Он хорошо понял твой характер. Может ли это быть ловушкой? Вспомни, как он тебя провел в прошлый раз.
Майлз поморщился. – Помню. Мысль о том, что это может быть некого рода подстава, уже посетила мой мозг. Это единственная причина, почему я не сорвался вслед за ними двадцать часов назад. – Сразу после того приведшего его в полное замешательство и спешно распущенного общего совещания. Дурацкое положение, в которое он попал, привело его в такое состоянии духа, что был готов на братоубийство. – Допустим, и звучит это резонно, сперва Бел оказался одурачен. Не вижу причин, почему бы нет, остальные ведь тоже были одурачены. Временная задержка дала Марку шанс проколоться, а Белу – увидеть все в истинном свете. Но в этом случае приказ о возвращении должен был уже привести «Ариэль» назад.
– Марк чертовски хорошо изображает тебя, – по личному опыту подметила Куинн. – Или как минимум изображал два года назад. Если не ждать подмены, так он смотрится в точности как ты в один из твоих худших дней. Внешнее сходство просто совершенно.
– Но Бел о такой возможности знает, – вставила Елена.
– Да, – произнес Майлз. – Значит, возможно, Бела не одурачили. А выбросили за борт.
– Марку была нужна эта – или любая – команда, чтобы управлять кораблем, – заметил Баз. – Хотя, возможно, новая команда его ждала по ту сторону тоннеля.
– Если он планировал такое откровенное пиратство и убийство, вряд ли ему понадобилось бы брать с собой отряд дендарийских коммандос, могущий оказать сопротивление. – Этот довод иногда бывал очень успокаивающим. Иногда. Майлз перевел дыхание. – А может быть, Бела подкупили.
Баз поднял брови. Куинн неосознанно чуть прикусила ноготь на мизинце правой руки.
– Как это подкупили? – переспросила Елена. – Не деньгами же. – Губы ее изогнулись в улыбке. – Или ты воображаешь, что Бел, сдавшись, отказался наконец от попыток тебя соблазнить и обратил внимание на следующий по качеству объект?
– Не смешно, – огрызнулся Майлз. Баз превратил весьма подозрительное фырканье в осторожный кашель и невинно встретил горящий взгляд Майлза, но затем отвел глаза и подавился смешком. – В любом случае, эта шутка с бородой, – устало уступил Майлз. – Но тут есть связь с тем, что способен устроить Марк на Единении Джексона. Эта разновидность… черт, да просто работорговля, практикуемая различными джексонианскими скульпторами по телу, является глубочайшим оскорблением для прогрессивного бетанского духа Бела. Если Марк задумал в каком-то роде пощипать свою бывшую родину, он может просто уговорить Бела принять в это деле участие.
– За счет Флота? – вопросил Баз.
– Что граничит с мятежом, – неохотно согласился Майлз. – Я сейчас никого не обвиняю, а просто размышляю. Пытаюсь рассмотреть все возможности.
– В таком случае, возможно ли, что пунктом назначения Марка является вообще не Единение Джексона? – спросил Баз. – Из джексонианского локального пространства ведут еще четыре тоннеля. Может, «Ариэль» просто проходит там транзитом.
– Да, физически это возможно, – ответил Майлз. – Психологически же… я тоже изучил Марка. И хотя я не сказал бы, что хорошо понял его характер, но знаю, что в его жизни Единение Джексона занимает особое место. Это я нутром чую, и очень сильно. – «Как особо тяжелое несварение желудка».
– Как Марку удалось на этот раз нащупать наше слабое место? – спросила Елена. – Я думала, СБ должна отслеживать для нас все его перемещения.
– Они так и делают. Я регулярно получаю доклады из ведомства Иллиана, – тветил Майлз. – В последнем из них, который я читал в штаб-квартире СБ едва ли три недели назад, говорилось, что Марк по-прежнему на Земле. Но есть еще чертово временное запаздывание. Если он покинул Землю, скажем, четыре-пять недель назад, доклад об этом все еще в пути с Земли на Барраяр к Иллиану и затем ко мне. Готов держать пари на бетанские доллары против чего угодно, что в следующие пару дней к нам придет закодированное сообщение из штаб-квартиры, настоятельно нас предупреждающее, что Марк скрылся из поля их зрения. Снова.
– Снова? – переспросила Елена. – А что, он уже скрывался прежде?
– Пару раз. Фактически, трижды. – Майлз помедлил. – Понимаешь, каждый раз из этих трех за последние два года… я пытался сам выйти с ним на контакт. Приглашал его приехать сюда, прилететь на Барраяр, или по крайней мере встретиться со мной. И каждый раз он в панике уходил в подполье и менял имя, под которым живет, – это он весьма неплохо умеет делать, научился за все то время, что провел пленником комаррских террористов, – и люди Иллиана тратили недели или месяцы на то, чтобы снова его обнаружить. И Иллиан попросил меня больше не пытаться связаться с Марком без его, Иллиана, санкции. – Он с грустью подметил: – Моя мать так хотела, чтобы он приехал, но не пожелала, чтобы Иллиан приказал его похитить. Сперва я с ней согласился, а теперь сомневаюсь.
– Как твой клон, он… – начал Баз.
– Брат, – мгновенно поправил Майлз. – Брат. Я не признаю слова «клон» в отношении Марка. Запрещаю его так называть. «Клон» подразумевает нечто заменимое. А брат – кого-то единственного в своем роде. И, уверяю тебя, Марк уникален.
– В попытках угадать… следующие шаги Марка, – снова начал Баз, уже осторожнее, – можем ли мы вообще апеллировать к здравому смыслу? Он психически здоров?
– Если и да, комаррцы тут не при чем. – Майлз поднялся и снова принялся вышагивать вокруг стола, невзирая на раздраженный взгляд Куинн. Он избегал встречаться с ней глазами и вместо этого разглядывал собственные ботинки, серые на сером покрытии палубы. – Когда мы наконец узнали о существовании Марка, Иллиан приказал своим агентам всячески проверить его подноготную, как они только смогут. Отчасти, по-моему, в качестве компенсации за острую неловкость, испытываемую СБ от того, что за столько лет они его проворонили. Я видел все эти доклады. И все пытался посмотреть глазами Марка. – Обогнуть угол стола, вдоль другой его стороны и обратно.
– Его жизнь в интернате для клонов Дома Бхарапутры была не особо плохой – они всячески нянчились с этими телами, – но после того, как его забрали комаррские повстанцы, она превратилась в нечто кошмарное. Его постоянно учили быть мной, но каждый раз, когда они думали, что достигли этого, я совершал что-нибудь неожиданное, и им приходилось начинать заново. Они постоянно меняли и уточняли свои планы. Этот заговор тянулся годы с того момента, как они в первый раз понадеялись на успех. Комаррцев была небольшая группа, и денег в их распоряжении было немного. Их руководитель, Сер Гален, по-моему сам наполовину спятил. – Снова и снова вокруг стола.