Коммутатор прервал что-то хотевшего сказать Джуна. Это была его секретарша, которую он заверил, что всё в порядке. После чего положил трубу и поднялся, подойдя ко мне. Мои красные от недосыпа и набегающих слез глаза смотрели на него и ждали, что же он скажет? Я вообще-то хотела поговорить о Сонмине, но спазмы в горле лишили меня возможности исправить тему и растолковать, для чего я явилась. Джун приобнял меня за плечо и прижал к себе.
- К сожалению, я не могу приказать им не обсуждать тебя, так что прости им эту глупость.
- Но… но ты же сам вчера сказал то же самое, что и они говорят теперь! – почти плача, пропыхтела я ему в рубашку. Вместо этого он обнял меня сильнее. Я стукнула кулачком ему по груди и всё-таки взяла себя в руки. – А вообще-то, я не об этом. Как… почему вы не сказали мне, что Сонмин пообещал выдать вора за ещё один танец Саломеи?
- Господи, ну какая собака растрепала, а? – закатил глаза Джун. Я оглянулась на второго мужчину, и тот покачал головой. – Ну, разумеется, опять этот… Мэя, тебе вовсе незачем это знать. Ты не участвуешь в следствии.
- Да, но я же и есть Саломея!
- Это не важно! Мы найдем, как выпытать информацию из Сонмина и без неё… без тебя, то есть.
- Да ничего он не знает! – топнула я ногой, отстраняясь. – Он просто хочет себе её… то есть, меня! Он не имеет никакого отношения к кражам, пусть не прикидывается!
- А ты знаешь, кто имеет? – воззрился на меня Джун. Я замолчала, сурово прищурив глаза. – Вот если не знаешь, тогда не говори. Мы найдем подставное лицо для Саломеи, и исполним задуманное.
- Да зачем искать подставное, когда есть я? Я работаю в органах, умею за себя постоять, и…
- И я не позволяю тебе этого делать. Вот и всё. – отрезал Джун, отведя глаза. Он знал, как я ненавижу его приказы, распространяющиеся своеобразно и на нашу личную жизнь.
- Ты не имеешь права! Ведь Саломея не твоя подопечная, а сотрудничать должна именно она.
- Давай перестанем играть в эти маскировки? Все уже знают, что ты и она – одно и то же. А ты моя подчиненная. Значит, я могу приказать тебе в этом не участвовать. И я приказываю.
- Потому что тебе стыдно за меня, да? – хлюпнув носом ещё раз, я отступила ещё на шаг. – Меня весь отдел сживет со свету, пока я не уйду отсюда, и ты мне не помогаешь выдержать нападки! Ты тоже осуждаешь…
- Да я волнуюсь за тебя, дура! – стукнул кулаком по столу Джун и я замолчала. – Что мне сделать, чтобы до тебя дошло, что мне это всё неприятно, но я всё принимаю, если для тебя это важно! Как объяснить, что я отодвигаю тебя от этого дела не потому, что иначе сгорю от стыда, а потому что если с тобой что-то случится, то я себе этого не прощу! И да, потому что я ревную и не хочу, чтобы какой-то там Сонмин любовался на твою грудь, когда даже я её нормально не видел!
Третий присутствующий почувствовал себя не в своей тарелке при нашей интимной перепалке и попытался прикинуться ветошью, чтобы не быть замешанным в подобие семейного скандала. Но мы замолчали, яростно метая глазами молнии друг в друга, а потому пришлось всё-таки заговорить ему.
- У нас в отделе больше нет женщин, чтобы подставить кого-то под исполнение этого плана. Гражданских же нельзя вмешивать, ты понимаешь.
- Нет женщин, значит, вмешаем мужчин. – отчеканил Джун, плюхнувшись в своё кресло. – Им там так весело, что Мэя раздевалась? Пусть кто-нибудь из них обрядится в вуали и займет её место. Вот и посмотрим, кому будет смешно. В конце концов, под этими тряпками, пока не начинаешь раздеваться, вообще не понятно, кто спрятан.
- И ты думаешь, кто-то пойдет на это? – его приятель хмыкнул. – Перекрестись. Тут все в один день возьмут больничный и придумают роды и похороны, лишь бы не встрять в это переодевание.
- Думаешь, они и от приказа уклонятся?
- А ты только и хочешь всем приказывать! – сквозь зубы, но плавно приобретая миролюбивость, бросила я. – А что на счет тебя самого? Ты бы стал одеваться в восточную красавицу, чтобы доказать мне, что не считаешь это постыдным?
- Я? – Джун округлил глаза. – Мэя, я майор, я начальник отдела… ты как себе это всё представляешь?
- Но это же ради поимки преступника. Разве долг не требует? – у меня на губах даже стала появляться самодовольная улыбка. – К тому же, уж прости за честность, из всего нашего отряда бойцов стройностью фигуры потянешь только ты.
- Ну да, не зря ж ты много лет когда-то балетом занимался. – подал голос товарищ и получил ластиком в свою сторону.
- Заткнись. – нахмурился Джун после того, как я услышала эту новость. Вот о чем бы никогда не подумала!
- Серьёзно? – меня это даже приятно поразило. С освежившимся интересом я тайком глянула на мужчину. Теперь понятно, откуда эта необычайно красивая подтянутость и точеность фигуры.
- Всё, я ушел. – смеясь, ретировался приятель-предатель, выдав маленький секрет. Мы остались вдвоем.
- Засранец. – прошипел вслед ему Джун. – Кто за язык тянул…
- Должна же была и я о тебе узнать что-то, чего бы тебе не хотелось рассказывать?
- Я бы рассказал тебе как-нибудь… - замялся мужчина. – Это не такая страшная тайна… просто…
- Я бы тоже тебе всё о себе рассказала. Просто ты узнал немного вперед. – я направилась к выходу. – Так, что на счет переодевания в Саломею лично?
- Ты же шутишь? – напрягся Джун, стиснув пальцы в кулаки.
- Какие шутки? Либо я, либо ты. Третьего не дано. – я бы с радостью заставила надеть свой костюм нашего детектива, если бы его живот зрелого мужчины не выпирал из-под любых одежд. Нескладность плеч и талий точно так же отметала и другие варианты из наших коллег. У Чонопа была хорошая фигура, но слишком квадратная для девушки. Оставался только Джун, но я всё ещё настаивала на нем только потому, что надеялась, что он не пойдет на это и вернет меня в дело.
- А если я соглашусь? Ты перестанешь обижаться и надумывать себе невесть что? – уточнил он, но мне не верилось, что всерьез. Я открыла рот, но он опять поднял палец. – Нет, даже этого будет мало. Если я оденусь Саломеей, ты обязана будешь выйти за меня замуж, чтобы как-то реабилитировать моё мужское достоинство.
- Э нет, так мы не договаривались! – замотала я головой. – Но обижаться перестану. Честно.
- Что ж… возвращайтесь к своим обязанностям, лейтенант Пак. – Джун взялся за ручку и пододвинул себе какие-то документы. – Я сообщу вам о своем решении до конца рабочего дня.
Лапочка-дочка
Я вернулась на своё рабочее место, как и велел Джун. Теперь, более-менее успокоившись, я могла отдаться своим горестям о прошедшей ночи. О том, как ушел Джело. Хотя я не должна была отвлекаться на личное, когда заполняла бланки и отчеты, но разве кто-то из влюбленных девушек в силах совладать со своими мыслями и прекратить думать о том, кого любишь? Я влюбилась в Джело, это было яснее ясного. И пусть он мне как-то сказал, что не собирается поступать плохо и гадко, всё-таки я переживала и боялась, что на этот раз мне будет больно, я стану слабой и уязвимой от этой любви, какой никогда не бывала раньше. Зачем я ввязалась во всё это? Или судьба всё равно меня бы настигла, даже если бы я не стала Саломеей? Поздно рассуждать о том, что могло бы быть при другом стечении обстоятельств.