Галвин ответил быстро:
– Мне интересна история нашего государства.
– Что-то раньше я за тобой такого интереса не замечала... А вот скажи, ты же наверняка обо всех всё знаешь... Что задумал Нис? Почему именно Лейна он хочет видеть моим мужем? – настроение у Алесты опять стало портиться.
Галвин, приосанился, дурачась:
– Да, мы, шуты, знаем намного больше королей. Иногда в болтовне с кухарками и садовниками можно услышать много интересного. А если иметь доступ к архивам и находить подтверждение некоторым догадкам...
– Галвин, я не понимаю.
– Не пугайтесь, Ваше Величество. Просто я думаю, что Лейн на самом деле – родной сын Ниса, – Галвин полюбовался произведённым эффектом. – Или так: Нис – его настоящий отец. Старик не всегда был таким брюзгой, случались в его молодости пикантные скандалы. Я, конечно, не могу ничего утверждать, но почти уверен, что прав. Смело выходите замуж, ничего плохого не случится. Вам же хочется, чтобы у вас появился малыш, – Галвин вдруг замолчал.
Алеста чуть не крикнула зло, что да, она хочет малыша, но точно не от этого Лейна! Она заставила взять себя в руки:
– Мне бы хотелось ещё подумать.
– Одной оставаться опасно. Слишком много появилось в последнее время угроз, надо устранить хотя бы одну – свободное место на троне. Вот Фрэнг, например. Он рано или поздно создаст вам серьёзные проблемы.
Алеста покраснела. Как хорошо, что Галвин не присутствовал при спектакле, устроенном пиратом, и не стал свидетелем её растерянности. Это остальные могли чего-то не увидеть, но не её шут.
– ...И не только Фрэнг, – Галвин продолжал, кажется, не заметив смущения королевы. – Бранн не блефует, он, по-моему, совсем свихнулся, и пойдёт на всё ради короны. Полностью надеяться на охрану я бы не стал.
Алеста вспомнила вчерашний взгляд, которым шут провожал Бранна.
– Расскажи, что с ним за история тогда случилась? Это ведь было давно? – лицо шута побелело, да так, что Алеста испугалась. – Галвин, ты что?
– Нет-нет, всё нормально. Ваше Величество, это плохая история, к тому же она может касаться вашего покойного мужа. Вы уверены...
– Галвин!
– Хорошо. Только документы как раз того периода плохо сохранились...
Сведений, действительно, нашлось немного. Случилось всё, когда страной правил дядя Эррола, а семнадцатилетний Эррол считался наследным принцем, потому что король был бездетным. Однажды Бранн – ещё один юный родственник короля – развлекаясь с друзьями охотой, вторгся в фамильные земли одного из королевских подданных. Что за конфликт произошёл, неизвестно, но закончился он страшно – имение было сожжено, а вся семья вместе с остальными обитателями дома зверски убиты. Не пощадили даже детей. Бранну тогда удалось избежать расследования, грязную историю замяли, обвинив в трагедии разбойников, якобы обитавших в соседних лесах. И только через год, когда старый король умирал и решался вопрос о престоле, неожиданно эту историю вспомнили. Но, поскольку Бранн имел высокий герцогский титул, да и серьёзных доказательств не нашлось, его не судили, а изгнали из страны.
Алеста, поёжившись, вернулась к началу рассказа:
– А почему ты сказал, что это касается моего мужа?
– Я не могу утверждать с полной уверенностью, но на это указывают кое-какие документы. Во-первых, Эррол и Бранн были очень дружны, они с рождения росли вместе, и развлечения находили всегда вдвоём. А конкретно о том дне – из косвенных сведений можно понять, что и тогда на охоте они тоже были вместе.
– Галвин, а свидетели? Ты сказал, что Бранн на охоте был с друзьями. Их допрашивали?
– В том-то и дело – они к этому времени все трагически и внезапно погибли, один за другим.
– То есть, ты хочешь сказать, что Эррол...
– Я не знаю, я могу только предполагать. В архивах такого не найдешь. Но, зная Эррола, я бы не удивился – корона дорого стоит. Что по сравнению с ней жизнь каких-то приятелей? Эррол добивался, чтобы Бранна бросили в одну из самых мрачных тюрем королевства, откуда тот бы никогда не вышел. Но власти у него тогда не было. И ещё я думаю, что много лет спустя к смерти самого Эррола мог приложить руку Бранн. Неважно, что находился далеко, в стране у него осталось немало сторонников. Ваше Величество, прошу вас – не относитесь к угрозам убийцы легкомысленно.
– Погоди, но ведь всё это, действительно, серьёзно, – Алеста подумала, что не сможет теперь просто так забыть то, о чём узнала. – Неужели не найти свидетелей? Может быть, кто-то в имении всё же выжил?
– В том пожаре невозможно было выжить. Горящие балки, падая, быстро перекрывали выходы, а на окнах стояли решётки. Тех, кто успел выбежать, добивали прямо у дверей...
– Откуда ты можешь знать такие подробности?
Галвин вдруг замолчал, шрам, рассекающий лицо, стал ярче и ещё страшнее. Алеста почувствовала, что узнает сейчас о чём-то очень важном...
Но шут уже опять смеялся:
– Наверное, я слишком много фантазирую, когда изучаю историю. Ваше Величество, – он стал спокоен и серьёзен, – у меня к вам просьба...
– Конечно, говори, ты и так никогда ни о чём не просил.
– Я хочу, чтобы вы дали мне открепление от службы. Я вам больше не нужен. Скоро у вас появится муж, я уверен, что буду его раздражать, а мне бы не хотелось... Я уеду сразу после вашей свадьбы.
Алеста потрясённо молчала. Галвина рядом не будет. Она абсолютно не готова к тому, что останется совсем одна. Лейн? Лейн – лишняя обуза, а не поддержка.
– Хорошо, Галвин. Конечно, ты волен уехать, когда пожелаешь, – Алеста постаралась, чтобы в её словах не была слышна горечь.
Она встала. У самой двери вернулась ускользнувшая было мысль:
– Галвин... твой шрам от ожога?