Вокруг меня болтали и чокались гости, мадам безостановочно и громко шутила, а мне стало скучно, но я обязан отбыть номер.
Пока Мадам делала вдох, чтобы выдать «автоматную очередь» из слов, я воспользовался паузой и предложил Соколову:
— Пойдем покурим.
Он кивнул. Мы, подошли к барной стойке, хлопнули по рюмке водки, а потом, накинув в прихожей куртки, вышли на крыльцо.
По большому счету я не курю, но за компанию могу постоять с сигаретой в зубах. На улице было холодно. Огромные хлопья снега падали с темного неба, накрывая белым покрывалом, участки, газоны и деревья. Хотя теплую куртку я застегнул до самой шеи, морозу было достаточно нескольких секунд, чтобы проникнуть сквозь ткань.
Вслед за нами вышел Желтухин. Я не сразу заметил, его протянутую руку, и не нашел повода уклониться от рукопожатия.
Олега скользнул по фингалу, но тоже не поинтересовался его происхождением.
— Хреново выглядишь, — прищурился он.
— Я тоже рад тебя видеть, — ответил я, с неприязнью подумав: «Очень жаль, что сковорода, попавшая в твою голову, оказалась не чугунной».
Олег старше меня на пару лет. Он и с Ильичем познакомился, еще в начале 90-х годов, тогда они вместе создали свой первый кооператив. Торговали компьютерами. Не скажу, что за время совместной работы на шефа мы с Олегом стали симпатизировать друг другу, скорее это можно было назвать состоянием холодной войны. В первую же неделю после моего трудоустройства к Адамовичу, Олег на правах старого друга и компаньона, пытался меня построить, но, нарвался на жесткий ответ. С тех пор отношения так и остались прохладными.
— Ты без жены? — поинтересовался я.
— Татьяна, поздравила именинника и ушла собирать вещи. К морю летим.
Олег несколько раз быстро затягивается, затем тушит окурок и поеживаясь от холода возвращается в дом.
Когда и мы с Соколовым затушили сигареты, в усадьбу вошли новые гости — приехал Саша Тур, за ним охранник, с огромной коробкой и новый субъект, в котором я угадал солиста Большого театра — крупный мужчина в дубленке и меховой шапке.
Тур, мужчина среднего роста и плотного сложения (Саша, настоящий мазохист, зимой насилует себя и бегущую следом охрану ежедневными многокилометровыми лыжными кроссами), загорелый (гонялся на яхте где-то в Сиамском заливе), в расстегнутой меховой куртке и темно-синей водолазке, улыбаясь, пожал нам руки.
Банкир прошел в дом, охранник следом. Неожиданно для меня, солист оказывается давним знакомым Соколова. Они весело обнимаются, хлопают друг друга по спине, а потом Саша оборачивается ко мне:
— Володя, знакомься. Это Денис — единственно светлое пятно в жизни Адамовича. Кстати, он, как и ты увлекается восточными единоборствами. Вот видишь, даже синяк под глазом имеет. Все как положено спортсмену, — Саша смеется одной рукой продолжая обнимать народного артиста
— Денис! Приятно познакомиться, — представился я.
Мы пожали руки, и, я, отметил крепкое рукопожатие Родькина. Пару минут мы болтаем о погоде, о московских пробках и о том, как хорошо жить за городом, особенно на Рублевке.
Пользуясь тем, что друзья увлеклись разговором, я сваливаю обратно в дом. Пора найти Куца.
Часть гостей уже вышла из-за стола и, разбилась по интересам. Мадам оживленно болтала с женой Балкошкина, нефтетрейдеры и Локтев уединились в зимнем саду, а вот Куца я нигде не видел.
Тогда я толкнул высокие двери в библиотеку.
Библиотека — уютная комната с высокими готическими сводами и панелями резного дуба была до потолка уставлена полками с книгами. При входе стоит чучело ревущего оленя.
На стенах несколько полотен мастеров современного искусства. Работы Олега Кулика и Владимира Дубосарского, Ильич покупал при мне, после окончания фестиваля современного искусства в бухте Радости. Шеф, любит читать, хотя заядлым библиофилом назвать его было бы затруднительно. В центре библиотеки вокруг инкрустированного стола стояли три глубоких кожаных кресла. На столе тарелка с канапе, бокалы, бутылки коньяка и виски. В кресле развалился именинник, напротив него сидел Саленко.