Денис Сергеевич, встал у первого подъезда. Убирают сугробы, ближе не проехать.
Кладу телефон в карман.
В глубине платяного шкафа спрятан небольшой, цифровой сейф. Набираю 33-33-33 влево, затем 13–13 вправо и, наконец, 90. Дверь открывается, и я достаю то, без чего мой образ состоятельного (ха-ха!) тусовщика не будет завершённым. На запястье скользнул стальной браслет хронографа OMEGA Seamaster. Поднимаю травматический ПСМ, и достаю лежащую под ним упаковку пятитысячных купюр. Отсчитываю десять штук и, положив остаток обратно, снова прижимаю его пистолетом и закрываю дверцу сейфа. Сбросил код. Особо тратиться я не собираюсь, но на девушек стопка пятитысячных купюр всегда производит нужное впечатление. Что, собственно, мне и надо.
Зазвонил мобильный, на дисплее высветилось — Алик.
— Ну что, мужчина? Ты выехал? Я уже у лифта. — слышу довольный голос товарища.
— Не торопись, я только выхожу.
В прихожей надеваю черные, без шнурков, ботинки Гуччи, снимаю с вешалки коричневое кашемировое пальто. Засунул в карман, плоскую флягу с коньяком, по привычке выглянул в глазок, и, вышел на лестничную площадку.
2
Улица встречает меня порывистым ветром и зарядами снега, бьющего в лицо. Припаркованные у подъезда машины превратились в огромные сугробы. Вдоль дома протоптана узкая тропинка, по которой, мимо гастарбайтера, размахивающего лопатой, в тщетной попытке побороть снегопад («И дворник — маленький таджик — с лопатой по двору кружит!» — мотив Трофима навязчиво закрутился в голове), я осторожно иду к машине, стараясь не зачерпнуть в ботинки снег.
У соседнего подъезда, кавказские ребята, не из нашего дома, пытаются запарковать «пятерку», отчаянно буксующий «BMW», заталкивая его прямо в сугроб. Я хочу им помочь, но вспомнив, что меня Алик мерзнет, ожидая меня, прохожу мимо.
Открыв заднюю дверь, плюхаюсь на сиденье.
— Володя, привет!
— Здравствуйте, Денис Сергеевич.
— Сейчас за Аликом и потом в центр.
Водитель кивает. Володя работает у меня несколько лет, и адрес моего товарища ему хорошо известен.
Несмотря на снегопад полноприводный «мерседес», словно большой корабль, плавно покачиваясь, легко пробивается сквозь заснеженный узкий проезд на улицу Обручева. Мы постояли в пробке, и на желтый сигнал светофора успели повернуть на широкий Ленинский проспект.
Территория элитного дома, в котором живёт мой приятель, окружена забором. Но Алик уже вышел из ворот и мерзнет, приплясывая на одном месте. Он в дублёнке, без шапки, с повязанным вокруг шеи шарфом. Он юрко ныряет ко мне в машину.
— Будешь «Хеннеси»?
— Давай, — кивает сосед. Его зубы выбивают чечётку, и я протягиваю фляжку с коньяком. Он отвинтил крышку, глотнул, и вернул флягу мне. Я тоже дернул. Потом пожал приятелю закоченевшую руку.
Я опоздал на десять минут. Впрочем, как и обычно. Опоздания — мой недостаток, правда, я надеюсь, что самый большой недостаток.
Алик снова забирает флягу, морщится и делает еще несколько маленьких глотков.
С Аликом я познакомился около года назад. На скучной вечеринке, которую устроил в своём загородном особняке мой босс — Адамович. Они с женой, вернулись из очередного океанского круиза, и по этому случаю устроили небольшой прием. Среди гостей оказался Алик, с которым Ильич познакомился на корабле. Я отбыл положенные по этикету пару часов и уже собирался уезжать, когда ко мне, подошёл добродушный и улыбчивый человек. Он был круглолиц и длинноволос, с причёской а-ля Оззи Осборн (он и похож на Оззи), то ли хиппи, то ли рок-н-рольщик, я тогда не разобрался.
Выглядел Алик — как тридцатилетний мальчишка; одет, в молодёжный luxury-бренд Филипп Плейн — потёртые джинсы и майка с черепом.
— Мужчина, а не выпить ли нам лёгкого виноградного? — предложил он. — Адамович рекомендует вас как заядлого тусовщика!
— Выпить? Да не вопрос. Правда, я уже порядком набрался, а хочется-таки относительно живым поехать поклубиться, — соглашаюсь я.
— Тогда давайте накатим по маленькой и вызовем такси. Я тоже собрался уходить, — Алик подошёл к столу и взял два бокала с виски.
— Я с водителем — могу подвезти, — предложил я. Мы сдвинули стаканы. — Надо только попрощаться с хозяином…
По дороге выяснилось, что мы соседи — оба живём на Ленинском проспекте, да еще и напротив друг друга. Я недавно расстался с Лизой, а Алик развёлся с женой, оба были свободны, и очень быстро наши совместные выходы в свет стали еженедельными. Нас объединила любовь к тусовочной движухе. Пару раз мы даже слетали вместе на отдых к океану. Летом почти все выходные проводили на его катере в яхт-клубе «Адмирал». Но чаще всего, нашим лекарством от скуки, становилась ночная Москва.