Когда на улице начало темнеть, скамьи в "Угре" стали заполняться моряками. Давос заказал у хозяина еще одну кружку. Тот принес ее, а заодно и свечу.
— Хотите еды? — спросил он. — У нас есть пироги с мясом.
— Что за мясо?
— Обычное. Хорошее.
Шлюхи засмеялись.
— Это значит, серое, — сказала одна из них.
— Закрой свою чертову пасть. Ты же ешь их.
— Я ем много всякого дерьма. Но это не значит, что оно мне нравится.
Давос задул свечу, как только хозяин отошел, и поудобнее уселся в полумраке. Моряки становились страшнейшими сплетниками в мире, когда вино текло рекой, даже такое дешевое, как это. Все, что ему нужно было делать — просто слушать.
Большую часть услышанного он узнал в Сестрине от лорда Годрика или обитателей "Утробы Кита". Тайвин Ланнистер мертв, безжалостно убит сыном-карликом; его труп вонял так скверно, что еще несколько дней никто не мог войти в Великую Септу Бейелора. Леди Орлиного Гнезда убита певцом, Мизинец теперь правит Долиной, но Бронзовый Джон Ройс поклялся свергнуть его. Бейлон Грейджой тоже умер, и его братья дерутся за Морской Трон. Сандор Клиган стал разбойником, грабит и убивает в землях вдоль Трезубца. Мир, Лисс и Тирош втянуты в очередную войну; на востоке бушует восстание рабов.
Другие новости были поинтереснее. Робетт Гловер приезжал в город и безуспешно пытался поднять людей. Лорд Мандерли остался глух к его призывам. "Белая Гавань устала от войны", — ответил он. Это плохо. Рисвеллы и Дастины захватили врасплох железнорожденных на Гнилых Водах и предали их корабли огню. Это еще хуже. А сейчас бастард Болтона скакал на юг с Хозером Амбером, чтобы присоединиться к ним для нападения на Ров Кейлин.
— Смерть Шлюхам собственной персоной, — заявлял речник, который только что доставил груз кож и древесины вниз по Белому Ножу, — с тремя сотнями копьеносцев и сотней лучников. Некоторые люди Хорнвуда присоединилось к ним, и вассалы Сервина тоже.
А вот это — хуже всего.
— Лорду Виману надо бы послать людей сражаться, если он понимает, что для него лучше, — сказал старик в конце стола. — Лорд Русе, он ведь теперь Хранитель Севера. Честь Белой Гавани обязывает ответить на его призыв.
— Да что кто-нибудь из Болтонов может знать о чести? — возмутился хозяин "Угря", опять наполняя кубки коричневатым вином.
— Лорд Виман никуда не пойдет. Он чертовски толст.
— Я слышал, он болен. Говорят, только и делает, что спит и ноет. Большую часть времени он слишком слаб, чтобы встать с постели.
— Ты хочешь сказать, слишком толст.
— Толстый или тонкий, это не имеет значения, — ответил хозяин "Угря". — У львов его сын.
И ни слова о короле Станнисе. Похоже, никто даже не знал, что Его Величество пошел на север защищать Стену. Об одичалых, мертвяках и великанах постоянно говорили в Восточном Дозоре, но здесь о них и не думали.
Давос склонился к огню очага.
— Я думал, Фреи убили его сына. Так говорят в Сестрине.
— Они убили сира Вендела, — пояснил хозяин. — Его кости покоятся в Снежной Септе, окруженные свечами, если хотите взглянуть. А сир Вилис — все еще пленник.
Все хуже и хуже. Он знал, что у лорда Вимана было два сына, но думал, что оба погибли. Если у Железного Трона есть заложник… У Давоса было семеро сыновей, но четверых из них он потерял на Черноводной. И теперь пошел бы на все, что потребуют от него боги или люди, защищая оставшихся троих. Стеффон и Станнис были в тысячах лиг от войны, в безопасности. Но Деван — в Черном Замке, оруженосец короля. Короля, дело которого зависело от Белой Гавани.
Его собутыльники завели речь о драконах.
— Да ты рехнулся, — сказал гребец со "Штормовой Плясуньи". — Король-Попрошайка помер несколько лет назад. Какой-то дотракийский лошадиный лорд отрубил ему голову.
— Это они так говорят, — ответил старик. — А, может, врут. Он умер на другом конце света, если вообще умер. Кто сказал? Если бы король хотел, чтобы я умер, может быть, я бы уважил его и прикинулся трупом. Никто из нас никогда не видел его тело.