Двое наёмников начали горланить какую-то походную песню. Квентин понимал достаточно, чтобы уловить смысл.
«Мы – Гонимые ветром, – пели они. – Неси нас ветер на восток в Залив Работорговцев, мы убьем короля-мясника и трахнем королеву драконов».
– Если бы Клетус и Уилл были с нами, мы могли бы прихватить Громадину и перебить эту шайку, – сказал Геррис.
«Клетус и Уилл мертвы».
– Не обращай на них внимания, – сказал Квентин.
Пока дорнийцы шли к дверям Купеческого дома, наёмники провожали их насмешками, называя их бесхребетными трусами и пугливыми девицами.
Громадина ждал их в покоях на втором этаже. Хотя капитан «Жаворонка» вовсю расхвалил им этот постоялый двор, Квентин вовсе не собирался оставлять свои вещи и золото без присмотра. В каждом порту есть воры, крысы и шлюхи, а в Волантисе всего этого было сверх меры.
– Я уже собирался отправиться на ваши поиски, – сказал им сир Арчибальд Айронвуд, отодвигая засов, чтобы впустить их внутрь. Громадиной его прозвал собственный кузен Клетус, но прозвище было заслуженным. Арч был шести с половиной фунтов ростом, с широченными плечами, огромным брюхом, ногами толщиной с древесный ствол, ручищами толщиной с окорок и начисто лишенным шеи. От какого-то недуга в детстве у него выпали все волосы, и его лысый череп напоминал Квентину гладкий розовый булыжник.
– Ну, – потребовал он, – что сказал контрабандист? Будет у нас лодка?
– Корабль, – поправил его Квентин. – Да, он согласен взять нас на борт, но увезёт не дальше ближайшей преисподней.
Геррис сел на продавленную кровать и стянул башмаки.
– С каждой минутой возвращение в Дорн кажется мне всё заманчивее.
Громадина заявил:
– Я снова повторю, что лучше всего нам двинуться по дороге демонов. Может, она и не такая опасная, как говорят. А если и так, то тем больше мы прославимся, если её одолеем. Дринк с мечом, я со своим молотом – такого никакой демон не переварит.
– И что если Дейенерис будет мертва к тому моменту, как мы до неё доберемся? – спросил Квентин. – Нам нужен корабль. Даже если это «Приключение».
Геррис хохотнул.
– Ты, видно, сходишь с ума по Дейенерис сильнее, чем я думал, раз уж ты готов терпеть этот смрад месяцами. Дня через три я сам буду заклинать их убить меня. Нет уж, мой принц, умоляю, только не «Приключение».
– У тебя есть вариант получше? – осведомился Квентин.
– Есть. Он только сейчас пришел мне в голову. Там, конечно, есть свои опасности, и ты его достойным делом не назовешь... но он доставит тебя к твоей королеве куда быстрее, чем дорога демонов.
– Излагай, – сказал Квентин Мартелл.
Глава 7. Джон
Джон перечитывал письмо снова и снова, пока слова не начали рябить и прыгать у него перед глазами.
«Я не могу это подписать. И не подпишу».
Он чуть не бросил пергамент в огонь, однако вместо этого отложил его и сделал глоток эля – от вчерашнего одинокого ужина осталось еще полкружки.
«Мне придется подписать. Они выбрали меня лордом-командующим. Стена – моя, и Дозор тоже мой. Ночной Дозор не принимает участия в войнах».
Он испытал облегчение, когда в дверь заглянул Скорбный Эдд и доложил, что снаружи ждет Лилли. Джон отложил письмо мейстера Эйемона в сторону.
– Я с ней поговорю, – он со страхом ждал этого разговора. – Разыщи Сэма, после мне надо будет поговорить и с ним.
– Он наверное внизу, с книгами. Мой старый септон говорил, что книги – это разговоры мертвецов. Мертвецам следует помалкивать, вот что я скажу. И зачем кому-то слушать, о чём болтают мертвецы? – Бормоча себе под нос что-то о червях и пауках, Скорбный Эдд ушёл.
Лилли, войдя в комнату, тут же опустилась на колени. Джон обошел вокруг стола и поднял её на ноги.
– Передо мной не надо вставать на колени. Это только для королей.
Хотя Лилли была уже и женой, и матерью, Джону она казалась ещё сущим ребёнком – худенькая малютка, укутанная в один из старых плащей Сэма. Плащ был ей так велик, что под его складками можно было бы спрятать еще несколько таких же девочек.
– С детьми всё хорошо? – спросил Джон.
Одичалая робко улыбнулась из-под капюшона.
– Да, м’лорд. Я боялась, что у меня не хватит молока на двоих, но чем больше они сосут, тем его больше. Они крепкие малыши.
– Мне придется сказать тебе кое-что неприятное, – у него с языка чуть не сорвалось «попросить», но в последний момент Джон сдержался.
– Про Манса? Вель умоляла короля пощадить его. Она говорила, что выйдет замуж за кого-нибудь из поклонщиков и не тронет его и пальцем, только бы Мансу сохранили жизнь. А этого Костяного Лорда пощадят. Крастер поклялся, что убьёт его, если тот хоть раз покажется у нашего дома. Манс за всю жизнь не сделал и половины того зла, что совершил Костяной Лорд.