Он нежно поцеловал ее в губы. Танатос вырвался через двери хижины.
— Залазь на снегоход, Зарек. Немедленно!
Он покачал головой.
— Так будет лучше, Астрид. Если я погибну, то у него не останется повода причинять тебе вред.
Сердце нимфы разбилось вдребезги от таких слов. От такого самопожертвования, на которое он добровольно шел ради нее.
Она попыталась протестовать, но снегоход неожиданно тронулся. Астрид попыталась затормозить, но Зарек, должно быть, воспользовался своими силами, чтобы машина двигалась. Последнее, что она увидела, был слепой Зарек, развернувшийся лицом к Танатосу.
Эш выхватил Сими из рук Артемиды в тот момент, как она материализовалась перед ним. Он аккуратно перенес свою малышку и положил на кровать Артемиды.
— Акри! — Завыла Сими, уткнувшись носом ему в грудь. — Сими ранена. А ты говорил, что меня не могут ранить.
— Я знаю, Сим, я знаю, — Ашерон прижал ее поближе, боясь убрать самодельную повязку и увидеть ее ранение.
Слезы покатились по щекам демона, заставляя глаза Эша увлажниться. По привычке, он стал напевать ей древнеатлантскую колыбельную, которую пел раньше, когда Сими была еще совсем несмышленышем.
Она немного успокоилась. Эш вытер щеки от слез, а затем отнял ткань.
Его кинжал прошел сквозь нее, по чистой случайности не задев сердце, но рана была чистой и кровотечение почти остановилось.
Безусловно, это была заслуга Зарека. Он был обязан этому мужчине даже больше, чем сможет вернуть.
Воззвав к своим силам, Ашерон приложил руку к ее ране и заживил ее. Демоница огляделась, а потом посмотрела на него.
— Сими лучше?
Эш кивнул и улыбнулся.
— Сими намного лучше.
Демон посмотрела на свою грудь. Она подняла кофточку и заглянула под нее, как будто сама хотела убедиться, что с ней все в порядке.
Засмеявшись, Сими бросилась Ашерону в объятия. Он обнял ее, благодарный безмерно за то, что она не погибла. Эш обнимал ее до тех пор, пока она сама не завертелась и не попросила отпустить ее. Поцеловав Сими в бровь, он отпустил ее.
— Вернись ко мне, Сими.
И впервые демон не стала спорить. В форме драконницы, она улеглась у него над сердцем. Там, где и было ее место.
Медленно повернувшись, Эш уставился на Артемиду.
С задетым самолюбием, она стояла держа руки по швам, а все ее тело было напряжено.
— Ой, да ладно тебе, хватит уже злиться. Я ведь сделала правильную вещь. Я принесла это тебе.
— Ее! — Рявкнул он так, что богиня даже подпрыгнула. — Сими не бесполое существо. Она женского рода, и я хочу, чтобы ты хоть раз назвала ее по имени.
Она непокорно вздернула голову. Прищурив свои зеленые глаза, Артемида заставила себя произнести.
— Сими.
Он с удовлетворением приклонил голову.
— А что до правильной вещи… нет, Арти. Правильным было бы не красть у меня ничего. Послушать меня, когда я советовал тебе не создавать другого Танатоса. То, что ты сегодня сделала, было умно. И именно поэтому, я не совершу непоправимого и не убью тебя. Но Танатос — это другое дело.
— Ты не можешь уйти отсюда, чтобы убить его.
— А мне это и не нужно.
— Ты выродок, — заорал Танатос и ударил Зарека в бок.
Охотник попытался подняться на ноги, но тело его больше не слушалось. На нем не было ни одного здорового места, которое бы не болело. Он все еще использовал свои силы, чтобы вести снегоход в правильном направлении.
Зарек был настолько истощен, что у него не осталось больше сил на борьбу. Не говоря уже о том, что он был, слеп и совсем не видел Танатоса. Казалось, удары сыпались на него со всех сторон. То же самое происходило с ним и в человеческой жизни.
Зарек рассмеялся.
— Что тебя так рассмешило?
Охотник лежал на снегу, замерзая и истекая кровью, но, все еще продолжая смеяться.
— Ты. Я. Да жизнь, в общем. Да и тот факт, что я, как всегда, морожу свой зад.
Танатос с жестокостью пнул его в бок.
— Да ты полный психопат.
Да, он такой. Но больше всего Зарек был утомленным. Он так устал, что даже не мог подняться или пошевелиться. Он так устал, что даже не мог дальше бороться.
Охотник подумал об Астрид.
Дерись за нее…
Впервые в жизни, у него было ради чего жить. Имелась причина, по которой он должен был поднять свою слепую задницу и сражаться. Зажмурившись, Зарек попытался вызвать хоть какие-то из оставшихся у него способностей, чтобы противостоять существу.
Он услышал звук, доставаемого из ножен кинжала.
— Зарек… — Вдруг в его голове послышался голос Эша.
Охотник вздрогнул, когда его зрение неожиданно вернулось.