— Да. Я устал прятаться.
Танатосу было знакомо это чувство. Нет ничего хуже, чем жить в темноте, постоянно скрываясь.
— Не бойся. Никто из Темных Охотников не придет за вами. Я позабочусь об этом.
Мужчина улыбнулся.
— Мы думали, что ты просто миф.
— Все хорошие мифы основаны на реальности и правде. Разве мать тебя этому не научила?
Глаза Спати потемнели и наполнились болью.
— Мне было всего три, когда ей исполнилось двадцать семь. У нее не было времени, чтобы научить меня чему-либо.
Танатос утешающее коснулся плеча мужчины.
— Мы вернем себе эту планету, брат. Поверь, наши дни придут вновь. Я призову твоих сородичей, и мы объединим армии. Людей некому больше защищать.
— А что насчет Темных Охотников? — спросила женщина.
Танатос улыбнулся.
— Они привязаны к ночи, а я нет. Я могу убивать их в любое время, когда захочу. — Он засмеялся. — Они не могут меня ранить. Для них я Смерть, а теперь я дома, с моим народом. Вместе мы будем править этим миром и теми, кто его населяет.
Зарек проснулся, почувствовав божественный аромат. Он подумал бы, что спит, но его сны никогда не были настолько приятными.
Лежа в кровати, он не шевелился, опасаясь, что вкусный запах окажется лишь плодом воображения.
Желудок заурчал.
Зарек услышал лай волка.
— Ш-ш, Саша. Разбудишь нашего гостя.
Зарек распахнул глаза. Гость. Никто, кроме Астрид не называл его так.
Мысли вернулись к неделе, проведенной в Новом Орлеане.
— Я буду жить с тобой и Кирианом или с Ником?
— Мы подумали, что будет лучше, если ты будешь жить отдельно.
Слова Ашерона задели нечто внутри него, что Зарек давно считал потерянным. Никто никогда не хотел видеть его рядом. Он думал, что научился не обращать на это внимания. И все же, простые слова Астрид коснулись той же незнакомой части его сердца, что и ответ Ашерона. Выбравшись из постели, он оделся и вышел, чтобы найти ее.
Зарек остановился в дверях, наблюдая за тем, как девушка готовит блины в микроволновке. Она была удивительно самодостаточна, учитывая ее слепоту.
Волк посмотрел на него и зарычал.
Астрид склонила голову, словно прислушиваясь, чтобы понять, здесь он или нет.
— Зарек? Ты в комнате?
— В дверях. — Он не знал, почему сказал это. Не знал, почему до сих пор находится здесь.
Снежная буря, действительно, была яростной, но отнюдь не первой, которую ему пришлось пережить за столетия, проведенные на Аляске без современных удобств. Не так давно случались времена, когда ему приходилось искать пищу в разгар лютой зимы. Топить снег, чтобы попить.
— Я испекла блины. Не знаю, любишь ты их или нет, но если хочешь, у меня есть черничный и кленовый сироп, и свежая клубника.
Зарек подошел к шкафу и потянулся за тарелкой.
— Сиди, я принесу.
— Нет, принцесса, — резко возразил он. Зарек отказывался от чьей-либо помощи, потому что когда-то ему самому приходилось прислуживать другим. — Я могу сделать это и сам.
Она примирительно подняла руки.
— Хорошо, Прекрасный Принц. Если я кого и уважаю, так это тех, кто может сам о себе позаботиться.
— Почему ты зовешь меня так? Издеваешься?
Девушка пожала плечами.
— Ты называешь меня принцессой. Я зову тебя Прекрасным Принцем. Я думаю, это справедливо.
Подавив раздражающее чувство уважения к девушке, Зарек потянулся за беконом, лежащим на тарелке у плиты.
— Как ты его жаришь, если ничего не видишь?
— В микроволновке. Мне нужно лишь нажать на таймер.
Волк подошел ближе и начал обнюхивать ногу Зарека. Он оскорблено взглянул на Темного Охотника и начал лаять.
— Заткнись, Бенджи, — прорычал Зарек. — Не хочу ничего слышать о своей гигиене от того, кто лижет собственные яйца.
— Зарек! — выдохнула Астрид. — Поверить не могу, что ты это сказал.
Темный Охотник стиснул зубы. Отлично, он вообще не будет говорить. В любом случае, молчание было его сильной стороной.
Волк заскулил и затявкал.
— Ш-ш, — успокоила его Астрид. — Если он не хочет мыться, это не наше дело.
У Зарека пропал аппетит, он опустил тарелку на стол и вернулся в комнату, чтобы больше не ранить их нежные чувства.
Астрид на ощупь подошла к столу, ожидая, что Зарек там. Она обнаружила лишь тарелку с нетронутой едой.
— Что случилось? — спросила она у Саши.
— Если бы у него были чувства, я бы сказал, что ты их ранила. Но, поскольку это не так, то он, скорее всего, пошел к себе, чтобы найти, чем нас убить.
— Саша, скажи мне, что произошло!
— Ладно, он поставил тарелку на стол и вышел.