Отделиться от него оказалось непросто. Связывающая сыворотка обладала большой силой и стремилась удержать их вместе, но она как нимфа, была сильнее.
Призвав на помощь все свои способности, девушка отделяла свой дух от духа Темного Охотника, пока, наконец, не перестала быть частью Зарека и его воспоминаний.
Теперь она была лишь наблюдателем, и могла смотреть, не разделяя его эмоций.
Однако были еще и ее собственные, и душу Астрид сжигала боль за этого мужчину, боль такой силы, которую девушка уже давно не считала возможной. Ураган новообретенных эмоций переполнял ее. Его прошлое и шрамы разрывали Астрид на части, уничтожая плотный кокон, сдерживавший ее так долго.
Впервые за несколько столетий она смогла ощутить чью-то мучительную боль. Более того, Астрид хотелось унять ее. Обнять мужчину, который не мог убежать от самого себя.
Пока она смотрела, сон Зарека потемнел. Девушка увидела, как он сражается с сильным снегопадом. На нем были лишь черные кожаные штаны. Ни рубашки, ни обуви. Зарек обхватил сотрясающееся от холода тело руками, и устало шел вперед. Он выругался, проклиная завывающий ветер, когда споткнулся и упал в глубокий, по пояс, снег.
И каждый раз, падая, Зарек поднимался и продолжал идти вперед. Его сила поражала девушку.
Порывы ветра жалили широкие, смуглые плечи, разметая черные длинные волосы вокруг чисто выбритого лица. Темный Охотник прищуривался, словно пытаясь разглядеть что-то сквозь бурю.
Но вокруг ничего не было. Ничего, кроме белого голого пейзажа.
Не ощущая того холода, что мучил его, Астрид следовала за ним.
— Я не сдохну, — прорычал Зарек, набирая скорость. Он поднял голову к беззвездному черному небу. — Ты слышишь меня, Артемида? Ашерон? Я не доставлю вам такого удовольствия.
А потом он побежал, пробиваясь сквозь скрипучий снег, словно ребенок, увидевший игрушку. Его ступни покраснели от холода, кожа покрылась мурашками.
Астрид старалась не отставать.
Пока он не упал.
Зарек безмолвно лежал в снегу, лицом вниз, одна рука закрывала голову, а вторая оказалась под ним. Он задыхался от бега. Астрид разглядела татуировку у основания позвоночника, которая двигалась в такт его дыханию.
Перекатившись на спину, Зарек посмотрел в небо. Снежинки падали на его обнаженный торс и кожаные штаны. Мокрые черные волосы прилипли к лицу. Он все еще тяжело дышал, а зубы стучали от холода.
И все же Зарек не двигался.
— Я просто хочу согреться, — прошептал он. — Хотя бы один раз дайте мне согреться. Неужели нет ни одной звезды, способной поделиться со мной своим теплом?
Такой вопрос заставил Астрид нахмуриться, но, с другой стороны, в сновидениях странные фразы и события были обычным делом.
Зарек снова перевернулся, оттолкнулся, поднимаясь, и продолжил свой путь сквозь снежную круговерть.
Он привел ее к маленькой хижине, спрятавшейся посреди леса. У нее было только одно окно, но свет, исходящий изнутри, был ярким маяком среди холодного одиночества арктической бури.
Он казался таким радушным.
Астрид услышала смех и разговоры, доносящиеся изнутри.
Зарек кинулся к одинокому боковому окошку. Сдавленно дыша, он приложил руку к замерзшему стеклу, заглядывая внутрь, словно маленький голодный ребенок, стоящий у витрины модного ресторана, куда ему хода нет.
Девушка встала у него за спиной, чтобы тоже иметь возможность заглянуть.
В хижине было много Темных Охотников. Они что-то праздновали под гул яркого огня в очаге. Кругом было полно еды и напитков, и они смеялись, пили и болтали друг с другом, словно братья и сестры. Семья.
Астрид не узнала никого, кроме Ашерона. Но было очевидно, что Зарек знает их всех.
Сжав руку в кулак, Зарек отстранился от окна и пошел к двери хижины.
Он яростно заколотил в нее.
— Впустите меня, — потребовал Зарек.
Высокий блондин открыл дверь. На нем была черная мотоциклетная куртка с красными кельтским орнаментом в виде завитков и пара черных кожаных штанов. В темно-карих глазах застыли отвращение и неприязнь.
— Здесь тебе никто не рад, Зарек.
Блондин попытался закрыть дверь.
Зарек уперся одной рукой в дверной косяк, а другой вцепился в дверь, не давая мужчине закрыть ее.
— Черт бы тебя побрал, Кельт. Впусти меня.
Кельт отступил, а в дверях появился Ашерон, загораживающий путь.
— Что тебе надо, Зи?
На лице Зарека застыло мучительное выражение, когда он встретился взглядом с Ашероном.