Что ж, по крайней мере, с этим новым добавлением к команде, жизнь стала куда забавнее. Но когда Джесс, следуя за Бьёрном, Сайрой и тремя Оруженосцами, вошел в хижину, его юмор угас. Остальным пришлось ждать снаружи, потому что войти в небольшое квадратное помещение было уже нельзя. Это был не тот случай, когда дом кажется больше изнутри, чем снаружи, а прямо противоположный.
Внутри хижина была чистой, но тесной и давящей.
Оруженосцы держали галогеновые фонарики, освещая суровое внутреннее убранство. На полу лежал матрас со старыми, потертыми подушками, парой изношенных одеял и мехами. Телевизор стоял на полу, стены были скрыты книжными полками. Единственной мебелью в хижине оказались два шкафа.
— Господи, — пробормотал Аллен, — Он живет, как животное.
— Нет, — возразила Сайра, разглядывая книги на полках, — Он живет, как раб. Для него это настоящий шаг вперед, относительно того, к чему он привык.
Она встретилась взглядом с Джессом.
— Ты его хорошо знаешь?
— Да, и ты права.
Джессу, передвигающемуся по комнате, пришлось нагнуться, чтобы уклониться от вентилятора на потолке.
— Дьявол, — выругался он, толкнув лопасти вентилятора пальцем, вспоминая еще одну вещь, которую Зарек ему однажды рассказал.
— Что? — Спросил Бьёрн.
Джесс посмотрел на Охотника с Аляски, инспектирующего кладовую Зарека, в которой было несколько банок с консервами и огромное количество неоткрытых бутылок с водкой.
— Как жарко тут бывает летом?
Бьёрн пожал плечами.
— В самый разгар градусов двадцать пять — тридцать. А что?
Джесс снова чертыхнулся.
— Помню, я как-то говорил с Зареком. И спросил, чем он занимается. Он ответил «поджариванием». — Джесс указал головой на вентилятор. — До меня только что дошло, что он имел в виду. Вы только представьте, что это такое — быть запертым тут в разгар лета без окон и кондиционера.
Сайра низко присвистнула.
— Летом солнце светит двадцать четыре часа в сутки. Если ты можешь выйти минут на десять, считай, что уже повезло.
— А как же туалет? — спросил Аллен.
Сайра указала на ночной горшок в левом углу.
— Как долго он уже здесь? — Спросила она Джесса. — Восемьсот, девятьсот лет?
Джесс кивнул.
Она снова присвистнула.
— Неудивительно, что он безумен.
Аллен фыркнул.
— С теми деньгами, что ему платят, этот идиот мог бы построить себе особняк.
— Нет, — возразил Джесс. — Это не для него. Поверь мне, когда ты привык ничего не иметь, ничего и не ждешь.
Сайра подошла к углу, где была свалена гора деревянных статуэток.
— А это что?
Джесс нахмурился, приглядевшись к стенам хижины и понимая, что каждый сантиметр был изрезан причудливыми узорами, такими же, как на фигурках.
Внезапно он вспомнил деревянные скульптуры, которые он видел в магазинчике. И ледяные скульптуры в городе.
Бедный Зарек должно быть сходил с ума от скуки, будучи месяцами заперт в этой лачуге. Черт, у Джесса даже гараж был больше.
— Я бы сказал, что это попытка Зарека сохранить разум, когда он вынужден сидеть тут.
Бьёрн взял раскрашенную фигурку, изображающую белого медведя с медвежатами.
— Это потрясающе.
Сайра кивнула.
— Я никогда не видела ничего подобного. Едва ли это правильно — убивать человека, который вынужден жить так веками.
Аллен фыркнул.
— Едва ли это правильно, что ему позволили жить, когда он вырезал каждого в деревне, которую должен был защищать.
Отто бросил загадочный взгляд на Оруженосца. Если бы Джесс не был уверен в обратном, ему бы показалось, что тот передумал насчет убийства Зарека. Их взгляды пересеклись.
Нет, все всяких сомнений. Джесс начал подозревать, что Отто послали на Аляску по другой причине… как и его самого.
— Ну что ж, это все весело, — сказал Бьёрн, — но мои силы уменьшаются рядом с Сайрой и Джессом, а у нас еще остается проблема миграции Даймонов. Есть идеи, зачем им это?
Взгляды всех обратились к Сайре, которая была старше всех.
— Что? — спросила она.
— Ты когда-нибудь видела или слышала о чем-то похожем?
Женщина покачала головой.
— Я слышала об объединяющихся Даймонах. За века до вашего рождения существовали Даймоны-воины. Но Спати не видно уже тысячу лет. Все это меня беспокоит. Жаль, что мы не можем связаться с Ашероном. Он мог бы дать больше информации.
Бьёрн вышел из хижины. Джесс отстал и окинул хижину еще одним взглядом. Черт. Ему действительно было жаль друга и его жизнь. Он не мог представить, как можно жить в одиночестве в лесах, где температура меняется от минус сорока до плюс тридцати. Неудивительно, что Эш относился к Зареку с таким сочувствием.