Астрид запаниковала. Она ничего не видела, лишь слышала звуки драки, плоти, вбивающейся в плоть. Кто-то схватил ее и швырнул на землю, накрывая своим телом. Девушка закричала.
— Прекрати! — рыкнул Зарек.
Он перекатился, поднял ее на ноги и подтолкнул вперед.
— Что происходит? — спросила Астрид, Зарек продолжал пихать ее перед собой.
— Ничего особенного, — объяснил он скучающим тоном, хотя дыхание у него сбивалось. — Один неуязвимый придурок пытается меня убить. А тебя тут вообще быть не должно. — Зарек отпустил ее. — Джесс, увези ее отсюда.
— Не могу.
Зарек скривился. Если бы он мог позволить себе потерю силы, Джесс уже получил бы по морде. Все, что он мог сделать вместо этого, это повернуться к Танатосу, не прекращающему преследование ни на секунду.
— В чем дело, Зарек? Боишься смерти?
Зарек фыркнул, подталкивая Астрид к Джессу.
— Умирать — легко. Это жить — сложно.
Танатос остановился, словно слова застали его врасплох.
Это подарило Зареку необходимое время. Выдернув клинок из тайника в ботинке, он рванул вперед, погружая его в грудь Танатоса, туда, где должна быть метка, напоминающая чернильное пятно. Обычно такой удар освобождал души, заключенные в теле Даймона. При их освобождении вырывалась такая сила, что Даймон взрывался, мгновенно рассыпаясь в пыль. На этот раз, тактика не сработала.
Танатос вытащил кинжал и двинулся к Зареку.
— Я не Даймон, Охотник. Ты забыл? Я был Апполитом, пока не встретил тебя.
Зарек нахмурился.
Танатос схватил его за воротник и крепко сжал.
— Помнишь мою жену, которую ты убил? Деревню, которую уничтожил?
Воспоминания пронеслись перед глазами. Зарек не видел ничего, кроме своей деревни. Нет, постойте. Он что-то вспомнил… Образ неуязвимого Даймона, но не этого, который стоял перед ним сейчас. У того были красные, светящиеся глаза. Нет, это был кто-то другой. Его мысли вернулись к Новому Орлеану. К… Почему он не мог вспомнить? Зарек подумал о Саншайн Раннингвулф на складе, где он посоветовал Дионису и Камулусу засунуть свои приказы себе в зад, а следующее, что он помнил, это как уходит от Ашерона по заполненной людьми улице.
В сознании мелькнула вспышка света. Он видел что-то… Был ли это Ашерон? Или он сам? Зарек пытался упорядочить воспоминания. А, да пошло оно все. Сейчас надо было помнить только одно.
Он пнул Танатоса в пах. Тот свернулся пополам.
— Живой, мертвый — отбитые яйца все равно болят, да?
Даймон зашипел и выругался в ответ.
Зарек сложил руки в замок и резко опустил их на спину Танатоса.
— Если у кого-то есть предложения, как прибить этого парня, я вас слушаю.
Джесс покачал головой.
— У меня кончился динамит. Гранаты есть?
— У меня нет.
Танатос выпрямился.
— Сдавайся, Темный Охотник.
— А почему бы тебе самому не сдаться? — Зарек наклонил голову и ударил его. Они сцепились, падая на землю.
Танатос приподнялся над ним и разорвал рубашку. По движениям рук, Зарек понял, что Даймон ищет метку, которую упомянул Джесс.
— Сюрпиз, тупица, Мамочка забыла кое-что рассказать обо мне.
Зарек услышал приближающийся рев мотора. Он заглушил голос Джесса, убеждающего Астрид уехать, и сопротивляющуюся Астрид, которую Саша с лаем толкал лапами.
Когда Зарек вывернулся из рук Танатоса, впереди появился снегоход.
— Уходи!
Зарек не узнал голос, и в нормальном состоянии не послушался бы, но к черту все. Он устал получать пинки от этого Даймона.
Он упал на землю и откатился в сторону. Темно-зеленый снегоход взлетел над ним. Водитель был одет в черное, с черным же шлемом. Новичок затормозил и вытащил оружие.
Яркий сноп света разрезал воздух. Огонь ударил Танатоса в центр груди, сбивая того с ног.
Танатос взревел:
— Как ты смеешь предавать меня! Ты — один из нас.
Мужчина перекинул длинную ногу через снегоход и перезарядил огнемет, направляясь к Зареку, все еще лежащему на земле.
— Да, — произнес он с горечью, — Тебе стоило подумать об этом до того, как ты убил Бьёрна. — Он снова выпустил струю пламени, отбрасывая Танатоса назад. — Он был единственным из них, кого я выносил.
Незнакомец протянул руку, помогая Зареку встать. Он стащил шлем и отдал его Зареку.
— Забирай женщину, и уносите ноги. Быстрее.
Встретившись с ним взглядом, Зарек тут же узнал, с кем говорит. Это был единственный Темный Охотник, которого ненавидели еще больше, чем его самого.