— Ладно, Магда, пусть остается. Поместимся.
Магда поняла, что проиграла.
Вторая зима в Кракове выдалась снежная и холодная: сугробы намело по колено, дул северный ветер, пронизывая до костей. Туристов не было. Стах не появлялся. Магда стояла в длинных очередях за хлебом и за мясом и часто бывало, что напрасно — на ее долю ничего не оставалось. Более или менее нормальные продукты можно было достать только с черного хода и только за доллары, франки или марки, а никак не за польские злотые. Однако Магда не решалась тратить валюту, которую копила и прятала между пружинами кровати. Доллары были нужны для бегства из Польши, для осуществления давней мечты — уехать за границу, разыскать там Адама. Она не теряла надежды на то, что это обязательно получится и они снова будут все вместе.
Чтобы раздобыть денег, она решилась продать кое-что на черном рынке, но одна из торговок-конкуренток заявила на нее в милицию. Магду задержали, и всю ночь она провела в камере.
Вернувшись утром домой без тех нескольких пар чулок, которые она намеревалась продать, без денег, которые отобрали в милиции, она нашла перепуганную и голодную дочку. Кроме картошки, выпрошенной у зеленщика в долг, в доме ничего не было.
Мать и дочь, ни слова не говоря, сварили и съели ее, а потом легли в постель, чтобы согреться.
— Мама, мне холодно, — сказала Люба.
— Ну иди сюда, — ответила Магда, давая ей место рядом.
Люба прижалась к ее теплому телу, и ей казалось, что она чувствует себя сейчас маленькой девочкой, хотя у них с матерью давно уже не было женских тайн друг от друга и жили они, скорее, как подруги. За окном, покрытым наледью, выл ветер.
— Ничего, скоро весна, — нарушила молчание Люба.
— Скорей бы… — вздохнула Магда.
— Стах приедет… Да?
— Надеюсь.
— Он мне нравится. И тебе тоже, да?
Магда не отвечала.
— Ты думала, я сплю, а я не спала и все видела. Много раз.
— Люба!
— Ну что «Люба»? Люба знает, что ты всем предпочитаешь его.
— Люба, я не собираюсь с тобой обсуждать это. Хватит того, что я должна заниматься этим, чтобы не сдохнуть с голоду.
— Не самый плохой способ заработать деньги. Даже приятно. Помнишь ту ночь, когда мы спали втроем, а?
— Люба, да что ты несешь?
— Не придуривайся, мама, — хихикнула она. — Тебе же самой было приятно…
— Прекрати… — слабым голосом сказала Магда.
— Ты была так… возбуждена тогда. И я тоже.
Когда Люба проснулась, Магда варила на плитке кофе. Она подала ей чашку и присела на кровать. Люба заметила, что глаза у нее заплаканные.
— Что же мне с тобой делать? Отослать назад в Бродки?
Губы ее дочери скривились в усмешке.
— Перестань, Магда.
Она впервые так обратилась к ней и больше никогда не называла ее мамой.
Они пили кофе, задумавшись каждая о своем, когда в дверь постучали. Пришел почтальон. Магда надорвала конверт, надписанный рукой Феликса, и достала второе письмо.
— Это от Адама!
Магда торопливо пробежала его глазами, налила себе еще чашку кофе. Лицо ее сияло. Люба ждала.
— Адам живет теперь в Брисбейне, это Австралия. Становится на ноги. Он зовет нас к себе. Когда мы выберемся отсюда, вышлет денег на дорогу.
Люба нисколько не обрадовалась весточке от отца: так давно о нем не было ни слуху, ни духу, что она успела позабыть, что у нее есть отец. Опоздал он со своим письмом.
— Ну, вот теперь пора. Я только этого и ждала, — Магда помахала письмом. — Переберемся за кордон, — и она стала, захлебываясь, рассказывать о человеке, который сумеет переправить их за границу. Потом откинула простыни и матрас, достала с пружинной сетки завернутые в старую газету доллары, пересчитала их. — Тут хватит. Чтобы выбраться из Польши, хватит.
Люба, прихлебывая кофе, невозмутимо глядела на нее.
Магда торопливо оделась и выбежала на улицу. Вернулась через час, еще более оживленная.
— Я нашла его! Он нас переведет через границу!
— Через какую границу? Русскую? Восточногерманскую? Чехословацкую? Или, может, мы двинем прямо в Швецию, по Балтийскому морю, аки посуху?
— Нечего острить! Он раздобудет нам липовые паспорта и визы.
— С чего это ему рисковать?
— С того, что я ему заплатила. Он уже многих переправил на Запад.
— Ты уже заплатила?
— Пока половину. Да ну тебя с твоими подозрениями! Помоги-ка мне лучше собраться. Мы встречаемся с ним в пять.
Люба нехотя подчинилась. Они связали вещи в два узла и вышли из дома на продуваемую студеным ветром улицу. В кафе, где Магда договорилась встретиться с контрабандистом, сидел, потягивая коньяк, угрюмого вида субъект.