– Параноики какие-то, – недовольно шепнула Алекса, положив подбородок мне на плечо и обвивая руками мой торс. – Прости. Но мне обидно! Я старалась, когда выбирала нам место для встреч!
– Этот режим опекуны включают только когда уезжают из города. И я ценю всё, что ты делаешь. Дом никуда не убежит. А пока что… Есть более важный вопрос!
– Какой?
– Ты умеешь готовить?
Девушка насмешливо фыркнула мне в ухо, куснула за мочку и притворно зарычала:
– Хаттори! И не рассчитывай, что нашёл себе кухонную рабыню!
Дверь в последний раз щёлкнула замком. Аккуратно развернувшись на месте, я прижал Алексу к себе и поцеловал, торопливо и по-прежнему неумело, скользнув ладонями вниз по её спине и не обращая внимания на протестующий возглас, подавленный в зародыше. Обоняние уловило тонкий аромат её духов, перемешанный с запахом мокрой ткани и разгорячённого девичьего тела. Невесомый флёр пороховой гари добавлял чуточку пикантности. Голова закружилась, пульс участился, а сознание затопило непередаваемое наслаждение…
Девушка попыталась отстраниться, но резко обмякла в моих руках и даже едва слышно застонала от удовольствия. Удивлённо приподняв брови, я с сожалением оторвался от её губ и вопросительно заглянул в затуманенные и полыхающие багровыми искрами глаза Алексы.
– Мне расценивать это как похвалу?
– Кровь, Лео. Всё дело в ней. Мне передаются твои чувства. Не льсти себе! Хотя, – слабо улыбнулась она в ответ и с заметным усилием обрела прежний уверенный вид, – никогда не целовалась на лестничной площадке. И не жалею, что попробовала…
– У тебя сегодня день открытий, – подмигнул я. – Ещё попробуешь накормить своего мужчину тем, что сама приготовишь. Как тебе перспективы?
– Почему бы и нет? Звучит интересно. Но посуда тогда за тобой!
Спустя двадцать минут, удобно расположившись на диванчике в углу кухни, я молча наблюдал за Алексой. Избавившись от зимнего пальто, подбитого волчьим мехом, девушка осталась в одном комбинезоне, туго обтягивающем её стройное тело и выгодно подчёркивающем каждый его изгиб. Поборов первую неуверенность, Алекса довольно быстро сориентировалась на кухне и занялась приготовлением ужина. Она принадлежала к тому типу людей, что неспособны спасовать перед трудностями. Особенно если имеют хотя бы поверхностное представление о том, что надо делать.
Я наблюдал и думал. Любовался и вспоминал то, как две недели назад, в день её возвращения в Сибирск, наконец-то смог остаться с Алексой наедине…
…Тускло поблёскивая оружейной сталью, ствол винчестера неумолимо уставился мне в глаза. Аккуратно сдвинув его рукой вниз и в сторону, я с любопытством скользнул взглядом по сложной рунической гравировке, оплетающей ствол, и шагнул было к девушке, но она плавно сместилась назад и вновь уверенно направила на меня винтовку.
– Стой где стоишь! И не смей прикасаться ко мне! – холодно процедила моя невеста. – Что за цирк ты устроил?! Какая свадьба?! Почему я узнаю об этом от своего разъярённого отца?! Ты меня спросил?!
Перечень озвученных вопросов внушал.
– А ты разве против? – наигранно удивился я, в притворном испуге поднимая руки вверх. – Мне казалось, что мы всё обсудили в том разговоре…
– Ты хочешь сказать, что сделал мне предложение по телефону?!
Скакнувшие вверх интонации звенящего сталью голоса не предвещали ничего хорошего.
Плавно крутанув кистью, я попытался закончить спектакль – поймал винтовку за ствол, дёрнул на себя и сделал шаг ей навстречу, подныривая под цевьё винчестера. Грохот неожиданного выстрела в гулкой прихожей снятого Алексой дома прозвучал особенно раскатисто и оглушающе. Моё левое ухо протестующе отозвалось болью и зазвенело. А летящий в лицо приклад сверкнул серебром оковки и угодил мне точно в лоб.
До-о-о-он-н-н-г! «Доспех духа» не сумел защитить до конца – голова мотнулась, протестующе застонали шейные позвонки, а глаза собрались в кучку на переносице. Иначе я не понимаю, как мог получиться такой причудливый ракурс. Моя фурия посчитала один удар недостаточным и от всей души приложилась прикладом ещё раз, выбрав целью челюсть. И я упал на одно колено, в последний момент опершись на правую руку. Упал и тут же вскинул голову, обращая на неё разъярённый взгляд.
Кажется, она что-то кричала. Разметавшиеся в разные стороны жемчужные волосы, пылающие багрянцем чёрные глаза, приталенный и распахнутый на груди мундир, демонстрирующий расстёгнутую блузку.
Кровь вскипела. Издав нечленораздельный рык, я рывком преодолел разделявшие нас пару шагов и… нарвался на встречный удар коленом. Холодный, расчётливый и безошибочно точный.