«Значит, он только мой, верно? Мне следует испугаться. Я должна чувствовать страх и пробирающий до костей ужас», — крутились в голове мысли. Но она чувствовала только искреннее желание понять и оказать померную помощь.
Грейс осторожно ступала по половицам, избегая тех, которые мучительно скрипели, чтобы не потревожить домочадцев. Она остановилась, завернув за угол к гостиной и камину. В комнате должно быть тепло от горячих углей, а не удручающе холодно.
Призрак находился в комнате.
Внутренне приготовившись к тому, чтобы чувствовать незримое, Грейс поспешила к очагу. Она подкинула дров в почти угасшее пламя. После отъезда брата ей придётся наколоть побольше и сложить в поленницу. Но рядом с призраком она нуждалась в огне, а иначе можно самой заболеть и умереть. В итоге, в доме появится не один, а два призрака.
От этой мысли она не смогла сдержать улыбку.
— Вы находите в моей ситуации хоть что-то забавное?
Несмотря на то, что Грейс знала о его присутствии, голос испугал её.
— Нет. Просто подумала о своём.
Ей стало интересно, понимает ли он правду о своём положении. Знал ли, что он мёртв? Понимал ли, что, скорее всего, в этот момент кто-то оплакивал его хладное тело и готовил к погребению? Скорее всего, его похоронили бы где-нибудь на церковном кладбище, если бы он был простолюдином, но как королевскому приближенному, ему уготовано место в дворцовом мавзолее.
Возможно, он давно умер и уже погребён. Вот и объяснение, как призрак проделал такой долгий путь. Он сказал, что прошла ночь, но это маловероятно. Никто не мог преодолеть такое расстояние так быстро. Кроме того, сестра утверждала, что видела его в сарае днём. Это не важно. Грейс была уверена, что ему нужно помочь понять и принять неизбежное. Чем скорее он смирится со своей смертью, тем лучше для него.
Как только огонь ярко запылал, Грейс повернулась туда, откуда исходил холод и звучал голос. Похоже, он устроился в матушкином кресле. Она пристально посмотрела туда, и призрак спросил:
— Вы меня видите?
— Нет. Простите. Я могу лишь слышать вас и чувствовать холод. Но почему бы вам не рассказать всё с самого начала? Какое последнее нормальное воспоминание у вас сохранилось, и какие события привели вас в мою комнату?
История оказалась довольно разочаровывающей. Он нёс ночную вахту на дворцовой стене, когда услышал шум, а потом оказался здесь, на их ферме, а затем и в доме.
— Но что это был за шум? — спросила она, когда он закончил рассказ.
Он долго молчал, обдумывая вопрос, чтобы ответить в меру своих возможностей.
— Открылась дверь. — Эти слова прозвучали с каким-то измученным торжеством, как будто ему потребовалось много энергии, чтобы вспомнить, и он гордился собой.
— Дверь? — Грейс сожалела, что в голосе прозвучало такое недоверие. — Вы же говорили, что находились на стене? Откуда там дверь?
Он не стал проявлять нетерпение по отношению к ней, как это делали многие люди, стоило ей задать вопрос. Вместо этого объяснил, что стена, окружающая дворец, шириной в шестьдесят сантиметров и имела проходы, которые вели к ней изнутри. Двери находились вдоль стены у каждого прохода.
— Возможно, это был другой страж?
На этот раз его ответ занял гораздо больше времени.
— Нет. Меня не могли освободить от обязанностей до утра. С этой целью никто бы не явился. А просто так солдаты, не нёсшие вахту, туда бы не пришли.
— Обычные люди гуляют по стене? Разве это неслыханно — получать сообщение от кого-то, пока находишься на дежурстве?
— Это не неслыханно, но и не обычно.
— Вы помните, как получили сообщение?
Долгое молчание вызвало у неё новую дрожь. Его сосредоточенность и разочарование в попытках вспомнить лишали комнату тепла.
— Советник короля!
Он выпалил эти слова с такой силой и так неожиданно, что Грейс подпрыгнула.
Он продолжил.
— Советник короля пришёл.
— Посреди ночи? Должно быть, для него это было срочное сообщение, раз он явился в такое время. — Грейс хотела бы увидеть этого человека или призрака. Хотелось, чтобы лицо соответствовало бы глубокому красивому тембру голоса.
— Сообщение было не для меня.
— Тогда для кого?
— Это было для Симмонса, другого гвардейца. Нортон прошептал имя, прежде чем протянул мне что-то. Он думал, что я Симмонс.
Вот тут-то история наконец и стала интересной. Грейс наклонилась ближе к голосу.
— Что вы сделали?
— Взял свёрток.
— И что же там было? Что-то секретное?
Он застонал.
— Голова раскалывается от моих копаний в своих собственных воспоминаниях.