Короткая тёмно-красная вспышка, зуд в животе, которым всегда реагирует на боевую магию мой организм, и камень под спиной исчез. Через секунду не было уже и морозной ночи последнего зимнего дня, хрустящего снега под ногами, чистого чёрного неба над головой.
Был яркий аромат дров, кофе и горького шоколада. Загоревшийся при нашем появлении огонь в каменном камине и призывно заурчавшие бумажные магические вестники за приоткрытой дверью кабинета. Чистая, полутёмная гостиная явно преподавательского корпуса, по три комнаты себе только они позволяли, большой диван из чёрной кожи, истийский ковёр под ногами. Дорого до безобразия, но… пусто.
Меня поставили прямо на ковёр ручной работы, быстро и ловко вытряхнули из зимней мантии, шикнули на попытку возразить. Свою мантию лорд ректор тоже снял, после обе, не глядя, отшвырнул себе за спину. Те, подхваченные магией, сами до стены долетели и аккуратно на крючках вешалки повисли.
За их перемещением я проследила в оцепенении, понимая, что стоит мне только рот открыть – всё, не замолчу точно.
А гад бесстыжий… в смысле, ректор уважаемый, ещё и издеваться взялся:
– Достаточно интересная обстановка, изменчивая моя? Или пойдём в спальню?
Искренне сомневаюсь, что там у него мебели больше, чем здесь. Что мне, на кровать смотреть, да шкафом любоваться?
Да и вообще:
– Я в сапогах, – проговорила сдержанно и медленно.
Мужчина опустил голову, глянул на мою обувь, виднеющуюся из-под подола платья, после на свои сапоги, снегом облепленные. Потом на ковёр. Неприлично дорогой. Вручную сотканный. Вздохнул показательно горестно, а затем демонстративно раскрытую ладонь над полом расположил.
– Каме охэ-эйр!
И весь снег и грязь, успевшие пропитать ручное изделие, заискрились и с неожиданно чавкающим звуком исчезли без следа.
Без сомнений, это была очень увлекательная магия. И тот факт, что ковёр остался цел и невредим, меня тоже радовал бесконечно.
Но.
Я едва сдержала рвущиеся с губ ругательства. Едва-едва. Стояла, вспоминала прошлое утро и то, как мы с соседкой Каррин руками подметали и мыли пол. А Каррин, между прочим, бытовой маг. Третьекурсница. Их элементарным бытовым заклинаниям на первом курсе учат, чем мы радостно и пользовались два с половиной года. Вот ровно до прихода этого… этого… Армейда и его нового Устава. Да нам это несчастное ведро воды пришлось через весь корпус волочь, а перед этим у вреднючего завхоза гнома Ирхга выпрашивать. Пришлось пообещать ему яблочный пирог, гном наш их очень уважал. И где, спрашивается, в начале весны нам яблоки искать?
А тут этот… ректор взял и всю грязь с ковра убрал. Одним заклинанием. Одним. Совершенно бессовестным.
– Не знаю, распространено ли это среди природников, но у тебя глаз дёргается, – не смотря на серьёзный тон, у мужчины уголки губ подрагивали и в серо-зелёных глазах сверкал смех. – Не сдерживайся, давай, греши на здоровье. Чего там даже идиоты говорить бы не стали?
И вид такой внимательно-заинтересованный, да только ржёт же, гад. Неявно, незаметно, но ржёт!
А у меня после утренних приключений до сих пор поясница неприятно ноет, и перспектива жить в таких условиях ещё полтора года не радовала совсем. Ну, и раз уж сам разрешил, то… сам и виноват.
– В нашей академии учатся бытовые маги, – вскинув голову, заговорила твёрдо.
Для пущей уверенности сжала ладони в кулаки. Пусть не надеется, что может меня запугать или смутить.
– Мне это известно, – величественно согласился архимаг, всем своим издевательским видом показывая, что готов внимательно слушать дальше.
Я и продолжила. Слегка нервно, но чётко, лишь с лёгкой дрожью в голосе.
– Мы все понимаем ограничение в магии, скажем, первым двух курсов. Но третьекурсники? Выпускники? У нас две сессии в год, мы сдаём экзамены, тем самым доказывая, что прекрасно освоили конкретный этап овладения своей магией. Не давать нам, магам, использовать силу в обычной жизни как минимум странно и нечестно, вы не находите?
Я ожидала аргументированного ответа от того, кто дослужился до таких высоких званий, и никак не была готова услышать невозмутимое:
– Нет.
Растерявшись как от тона, так и от смысла сказанного, разжала ладони, обессиленно опустила плечи и пролепетала:
– Как это «нет»?
Пожав широкими плечами, лорд Армейд всё тем же тоном пояснил:
– За последнюю неделю я здесь нашёл только тебя, ползающей вдоль забора.
– Не вдоль, – вспыхнула вмиг, – и я не ползала. Я поднималась.