Тьфу ты, далась ему эта пшеница.
– Ни от чего я не отказываюсь, – когда там эти ступени несчастные уже закончатся?! – И вообще, можно и матерью быть, и пшеницу растить.
Впереди показалась долгожданная деревянная дверь и я ускорилась. Дух не отставал.
– Мда, – скептически выдал лорд Навроэль. – Как же ты собралась матерью быть, если тебя мужик в спальню затащил, а ты от него сбежала?
Вот и чего он ко мне привязался? Будто и без нотаций мёртвых мне проблем в жизни мало.
И тут в окружающей со всех сторон тьме послышалось пробирающее до костей:
– Он её не в спальню затащил, только в гостиную.
Понятия не имею, кому реплика принадлежала – мёртвым или каменным, но всё равно прошипела:
– Испарились! Идите ректору лекции читайте, раз так хочется.
Говорила без страха, просто уверена была, что даже среди неживых нет таких идиотов, которые к архимагу сунутся.
Но один всё же нашёлся.
– Точно! – Каспиана озвученное предложение неожиданно обрадовало и воодушевило.
Подобрался весь, засиял ярче, даже негромко зазвенел от охвативших его эмоций.
– К Армейду пойду, – заявил он гордо, проигнорировав застывшую с занесённой для следующего шага ногой меня. – Расскажу ему, а лучше сразу покажу, что ты у нас девка ладная, умная, хозяйственная, красивая, особенно без одежды…
Кому-то стало трудно дышать. И это был явно не лорд Навроэль!
– Не смей, – пригрозила серьёзно.
Но меня уже не слышали. Я Каса знала всё время своего обучения и давно поняла: совести у него и при жизни не было. Он мало того, что бессовестно подглядывал за всеми подряд где угодно, так потом увиденным щедро и делился. Преимущественно во снах. Духам через сны проще всего в человеческое сознание проникать.
У меня сомнений не возникло – Каспиан ещё как Армейду меня покажет! Со всех сторон, во всех подробностях! И от этого к лицу прилила волна удушающего жара.
– Не волнуйся, – хмыкнул, скосив на меня полупрозрачные глаза, дух, – я тебе его тоже покажу. Чтоб осознала, чего лишилась, и потом сама, добровольно к нему пошла.
С этими словами потусторонняя гадость исчезла, улетев прямо сквозь ступени и оставив меня в темноте и одиночестве. С ощущением грядущих неприятностей имени всем печально известного мага.
Простояв без движения ещё секунды три, тихо выругалась и вошла, наконец, в комнату. Темнота царила и здесь, только спокойное дыхание нарушало звенящую тишину. Каррин спала, хвала Небесам, так что мне не пришлось заводить оправдательную речь.
Быстро и тихо раздевшись, оставила мантию и сапоги у двери, а сама к окну скользнула. Расстегнула ворот платья, сжала в кулаке серебряный полумесяц, а пока тот ощутимо нагревался, пристально вглядывалась в собственное отражение в стекле.
Артефакт дрогнул, сигнализируя о том, что сигнал дошёл и мне ответили. И в окне появилось не моё, бледное и испуганное женское лицо, а серьёзно-сосредоточенное мужское.
– Архимаг, – проговорила одними губами единственное слово.
И разорвала связь, чувствуя, как мрак и тревога стягиваются в душе.
Лучше всего было бы с ветром предупредить Олона, но так мои слова мог подслушать кто угодно. Связаться через огонь тоже нельзя – пламя нестабильно и гарантированно прожжет дыру в защите замка, которую не смогут не заметить и не отследить. Призову росток с земли – заметят тут же, ему же до седьмого этажа подняться надо.
Вот как раз на такой случай два года назад я эти полумесяцы и создала. Знала, что нам не дадут работать спокойно. Король не мог просто закрыть глаза на факт того, что прямо у него под носом продолжают производить и поставлять на тёмный рынок артефакты. Не смотря на все меры, которые он принял для прекращения незаконной деятельности.
Мы знали, что на смену не добившейся успеха городской страже однажды придёт кто-то посерьёзнее. Сильнее. О том, что этим загадочным кем-то может быть архимаг, мы с Олоном старались не думать, ибо страшно. Но вот она, печальная правда.
Однако факт того, что сам король и его архимаг пользуются запрещёнными переговорными артефактами, удивлял и пугал. Неужели надеются с его помощью отыскать создателя? С такой-то силой, боюсь, у них даже был шанс…
Стоящую у окна третьекурсницу передёрнуло от нерадостных перспектив. Я хорошо, лучше кого-либо знаю, как заканчивают полезные маги свою жизнь за стенами королевского замка.
Преждевременно и болезненно.
* * *
– Лия, вставай!
Оглушающе-звонкий голос подруги и соседки обрушился по утру на мою тяжёлую, больную голову.
Удар двери о стену, топот ног до стола и срывающийся от восторга голос: