– Для того чтоб стать мастером, нужно не только обладать хорошей техникой. Для этого недостаточно иметь силу духа. Здесь необходима чистота этого духа, – на прощание сказал ему старый мастер и добавил, что больше не может его ничему научить. – Прощай, ученик. Ты станешь отличным бойцом, но никогда не станешь великим мастером. – Китаец кивнул на прощание и, не дожидаясь ответа, скользнул в свою каморку.
На следующий день в старый подвал нагрянула проверка. Рослые парни в камуфляже вынесли дверь и ворвались в темную конуру, заваленную старым хламом. Не найдя никаких признаков тренировочного зала, разочарованные, они погрузились в машину и исчезли так же быстро, как появились. Дима Бессонов наблюдал за их маневрами из телефонной будки через дорогу. После отъезда машины с представителями власти он беззвучно выругался и решительно зашагал прочь. Старик-китаец его снова перехитрил.
Слова старого учителя он вспомнил лишь через несколько лет, когда после долгих перипетий военной службы попал в группу прославленного Тора – Алекса Ромашова. Только тогда он понял смысл фразы, которую не раз повторял своим ученикам сэнсэй: мастер – это стихия. Но стихия разумная и контролируемая изнутри, великая и непредсказуемая. Еще до того, как он увидел командира в деле, Дима Бессонов – уже ставший к тому времени Бесом – узнал мастера.
И понял, что самому не суждено стать таким же. Понял, что его идол абсолютной власти так и останется жалкой фигуркой в его сознании. Понял, что и этот путь к несметным сокровищам для него будет тернист, если вообще будет.
И тогда все изменилось. Словно во сне он посещал тренировки, которые Тор устраивал для своей группы, оттачивал удары и захваты, ходил на задания, уничтожал противника. Наблюдал, как его соперник – а именно так он воспринимал Тора – постепенно возводит стены несокрушимой крепости, превращая свою группу в неуязвимое и непобедимое оружие, по-прежнему разумное и контролируемое. Бес впитывал в себя любое его слово, каждый жест, движение глаз. И пусть ему не стать мастером здесь и сейчас, потом, когда Тора не будет рядом, он сумеет стать лучшим, он еще заявит о себе этому миру!
Сейчас, спустя столько лет, Дима Бессонов мечтал о встрече с бывшим командиром – тот притягивал к себе словно магнит – и панически боялся ее. Нет, он не страшился Тора, тот был мудр и благороден, он боялся самого себя, боялся атомного всплеска собственной зависти, спровоцированного новой встречей с мастером.
Глава 21
Она проснулась от необъяснимого чувства тревоги, сдавившей грудь. Резко открыла глаза и попыталась восстановить дыхание. Дрожащей рукой убрала с лица волосы и прислушалась. Справа от нее раздался слабый, едва слышный стон. Она быстро села и повернулась к нему.
– Алекс? – Она протянула руку, дотронулась до его лица и ощутила, насколько холодной была его кожа.
– Нет, не-е-ет! – Он исступленно замотал головой. – Пусть отпустят детей… Не стреляйте, нет! – Женя почувствовала пальцами влагу на его щеке.
– Алекс! Проснись, милый. – Она осторожно потрясла его плечо. – Пожалуйста, Алекс.
Он продолжал качать головой, не открывая глаз:
– Нет!
Женя была готова разрыдаться – столько сдержанных страданий было в его голосе. Она обхватила двумя руками бледное лицо и потянулась к его губам.
– Тише, мой хороший, успокойся. Все позади, ты дома. – Она касалась его губ легкими поцелуями.
– Дома? – Внезапно он открыл глаза и посмотрел прямо на нее. – Жень? Что случилось? Я…
– Все хорошо, милый. Это был просто кошмар. – Она продолжала держать его лицо в своих руках, вытирая пальцами слезы. – Теперь уже все хорошо, ты дома.
– Я не сделал тебе больно? – Увидев тревогу в его глазах, она ощутила в горле большой неповоротливый ком. – Женя?
– Нет, – наконец выдавила она. – Ты не сделал мне больно. Просто я очень испугалась. За тебя.
Он заметно расслабился и, обняв ее рукой, прижал к себе.
– Этот сон давно не возвращался. Я думал, что уже избавился от него. Прости, что напугал тебя.
– Мне нравится переживать за тебя, не говори глупости. – Она ободряюще улыбнулась. – Будем спать или… поговорим?