Вечером ужинали вместе. Угощал Король Льда.
– По хорошим поварам я скучала больше всего, – призналась королева.
– А мне больше нравится южная кухня. – Шут брезгливо откинул в сторону нож и вилку. – Во-первых, там никто не выпендривается, если что – могут есть и руками. А во-вторых, у них есть настоящая морская рыба, а не эта ваша гадость!
– Кушай сынок, кушай, можешь не благодарить, – великодушно разрешил король.
Внезапно он замер. Сова, только что сидевшая на осевой балке шатра, рухнула вниз, с отчетливым стуком приложившись об пол.
– Мама, что с папой? – Шуту нравилось называть так короля и королеву, он каждый раз словно катал во рту эти слова.
– Тихо! – Королева подняла вверх ладонь. – Проследи, чтобы никто не вошел.
– Ничего страшного… – проскрипел король. – Ненавижу предсказывать ближайшее будущее. И совы от такого мрут через раз… Герда, у тебя есть птицы?
– Есть. – Королева посмотрела на мужа, и Шут с удивлением увидел в ее глазах что-то похожее на сочувствие, а той нежность. – Но очень мало, у птиц короткая память, и они требуют постоянного внимания.
– Еще до полуночи на меня будет совершено покушение. – Король Льда встал, прошел к сове – птица в его руках ожила и жалобно ухнула.
– Кто, что предпримет, какими средствами? – поинтересовался Шут, не дождавшись от отца продолжения.
– Лучник, первой стрелой подожжет шатер, второй снимет меня, выбегающего оттуда. Вот только я не понимаю, как он сможет это сделать со склона горы, до которой почти восемьсот шагов?
– Арбалет, папа. – Шут грустно улыбнулся. – Пока вы тут совершенствовались в нанесении рубящих ударов меча, южане изобрели множество интересных вещей. Например, тяжелый сборный арбалет, с помощью которого можно прицельно стрелять на восемьсот шагов.
– Хорошо. Птица должна выследить убийцу, затем отряд моих охотников поймает его.
– Можно обойтись без охотников, папа, предоставь это мне. – Шут с мольбой посмотрел на отца.
Король Льда задумался на мгновение, затем расхохотался:
– Конечно, сынок. Это и твоя охота.
– Эссия! Что приуныла?
Веселый голос рыцаря, едущего справа на резвом белом жеребце, оторвал девушку от раздумий.
– Невесело, Кайт. Мы идем умирать…
– Бросьте, леди! Что это вдруг взбрело в вашу светлую голову? – искренне удивился юноша. – У нас славное войско. Каждый воин – храбрец, и ему есть за что драться. Нас больше. Да и не это главное! Наши катапульты лучшие на Юге, арбалеты бьют без промаха. Северяне не могут похвастаться чем-то пострашнее меча! А ты слышала, как они разговаривают? Этот дурацкий акцент! Уверяю вас, мы надерем им зад… простите, леди.
Кайт замолчал на мгновение, затем продолжил:
– Эссия, у них нет ни единого шанса.
– Все это так, брат. Но я чувствую другое, – вздохнула девушка, наклонив голову. – Драконий амулет жжет мне грудь…
– Это знак беды, – озабоченно произнес юноша. – Но почему? Что может произойти? Разве у нас не лучший на свете полководец? Ты ведь тоже так считаешь… – прибавил он, словно подначивая.
– Эрил умен, он хороший стратег, – согласилась Эссия, будто не замечая иронии. – Но есть вещи, неподвластные ему.
– Да неужто? Твое сердце он уже завоевал, – захохотал юноша, чуть откинувшись в седле. Сестра замахнулась на него свободной рукой.
– Эрил побеждает живых, но бессилен против мертвых. К тому же…
– Что?
– Да нет. Ничего.
Конница шла вперед, не ведая сомнений Эссии. Чей-то молодой, сильный голос грянул песню, и многотысячная армия дружно подхватила:
…Воспрянет жаркий Юг, растает царство льда!
Птицей была пустельга. Она легко вычислила убийцу и с благодарностью приняла у Королевы Льда живую мышку в качестве награды.
После этого в дело вступили мертвецы Шута. Четверо невысоких худощавых мужчин, обнаженных и совершенно не тронутых гнилью, вышли по его жесту вперед из мрачного строя.
– Ваша цель – поймать человека, – тихо и внятно начал их полководец. – Убивать нельзя, ранить можно, но не сильно.
После чего махнул рукой, и четверка без единого шороха скрылась.
– Хорошо сохранились, – удивленно сказал Король Льда.
– Им больше четырех тысяч лет каждому, – усмехнулся Шут. – И они жили в твоем королевстве задолго до тебя. Я нашел их в Растейной Топи, сто сорок молодых мужчин, умерших с разницей в год. Думаю, их приносили в жертву. Они не гниют, болотная вода сделала что-то с их телами.
– И откуда тебе известно, когда именно они умерли? – усмехнулась Королева Льда.
– Часть моего таланта. Всегда знаю, сколько минут прошло с того мгновения, когда анима отделилась от тела.