— Как прикажите, Повелитель. Ламприкс! Человекоподобная форма! — приказал Кармиэль.
— Как прикажите, Покровитель Кармиэль, — сказал Ламприкс, и встал на задние лапы.
Маленький котёнок стал расти на глазах. Шерсть начала стремительно выпадать почти во всех местах на теле. И вот, в скором времени перед Ифэлом и Кармиэлем стоял юноша десятков девятнадцати–двадцати. Огненно-рыжие волосы струились водопадом до нижнего края лопаток, а на голове так и остались кошачьи ушки. Лицо выглядело ещё немного детским, но серьезность, что присутствовала в его личике говорила вовсе не детском возрасте этого Варсфайля. Это подчёркивали и острые черты лица. Глаза пронзительно-зелёные, смотрящие прямо в душу. Ресницы длинные и объёмные, брови густые, но было впечатление, что они нарисованы. На шее красовался ещё не заживший порез от клинка. Тот самый порез, который и решил исход не только экзамена Ламприкса, но и всей его жизни. Одежда была простая и немного рваная.
Жилетка простенькая кожаная чёрная, застегнутая на единственную пуговицу. Под ней виднеется простая рубашка в виде распашонки. На плече была дырка прорезана, и она была окровавленная, хотя само плечо уже не кровоточило, да и рана на плече уже успела зажить. Штаны тоже были кожаными.
— Моё почтение, Повелитель Ифэл, Моё Почтение Покровитель Кармиэль. Прошу простить меня за мой неопрятный вид, — сказал Ламприкс и поклонился, а после залез во внутренний карман жилетки, достал оттуда кожаную ленту и перевязал ею волосы.
— Никогда не сомневался, что у тебя, Второй клинок, хороший вкус на этих холопов. — похвалил Повелитель Инфернуса.
— Мне льстит ваша похвала, — ответил Кармиэль, приторно улыбаясь.
— Вот только не надо этого при мне! — чуть взбешённо сказал Ифэл, злобно смотря на своего одного из лучших подданных.
— Чего не надо? — удивился Кармиэль, делая вид, что не понял, почему Повелитель злится.
На самом деле Вархиовал прекрасно знал, что Ифэл не переносит, когда в присутствии его льстят. Было у него ещё одно прелестное увлечение. Хэллдрикс любил злить Повелителя. Да, Второй клинок Инфернуса любил поиграть с огнём в виде разозлённого Повелителя Ифэла. Потому что в гневе Правитель, по мнению Кармиэля, был похож на маленького капризного ребёнка.
— Кармиэль! Ты, как никто знаешь, что я не переношу льстивые речи в моем присутствии! — начал уже по всему залу громыхать голос Повелителя.
От этого на лице Кармиэля стала появляться полуулыбка–полуухмылка.
Увидев это, Ифэл понял, что клинок в очередной раз над ним издевался, но ничего не мог сделать. Потому что Хэллдрикс был достаточно силен, чтобы драться наравне даже с самим Повелителем. И поэтому Ифэл пока не рисковал, ведь понимал, что его сын ещё не готов к власти над всем миром Дэшморов и Фамкгемов. Так что мужчине ничего не оставалась, кроме как закатить глаза.
— Кармиэль Хэллдрикс, Второй клинок Инфернуса, ты не исправим! Скажи, за что я тебя терплю? Будь на твоем месте даже та самая Пятая из клинков Инфернуса, её бы не стало в тот же момент. А ты уже какое десятилетие так издеваешься над своим Повелителем, — сказал Ифэл, будто бы обречено, а на самом деле хитрая усмешка озарила лицо Повелителя. Всё из–за того, что он знал про отношения Второго и Пятого клинков, и поэтому это было лучшее, что он мог противопоставить издевкам клинка.
Кармиэль невольно сглотнул. Он уже несколько лет слышит эти угрозы в сторону его Луизианы и каждый раз на них ведется.
— Я знаю, ты её не тронешь. Уже пройденная тема. Ты так тысячу раз говорил, потому что тебе нечего больше сказать после моей «развлекательной программки», — сказал с той же усмешкой, что Повелитель перед ним.
Ламприкс стоял и удивлялся такой перепалке Повелителя Ифэла и Покровителя Кармиэля. И для Ламприкса казалось, этот разговор больше похож на дружеский юмор, чем разговора Повелителя всех девяти секторов и Легендарного на все те же девяти секторов Смертоносного танцора.
— А что мне мешает это выполнить в тысяча ПЕРВЫЙ? — после этих слов Повелитель Инфернуса прищурил один глаз, пристально смотря на Дэшмора.
Кармиэль подумал, что и вправду в этот раз Ифэл избавиться от Луизианы. Даже пока он здесь пререкается, она могла быть уже убита «случайно» на что–то напоровшись при готовке. Он, конечно, любил играть с огнём, но не хотел, чтобы из–за его игры пострадала та, которую он любит.
И Хэллдрикс встал на одно колено. И Ламприкс следом тоже встал, показывая свое повиновение Повелителю Инфернуса.
— Прошу прощения, мой Повелитель. Милостиво прошу вас не трогать Луизиану, — сказал Кармиэль и посмотрел в глаза Ифэла. Потом опустил голову в знак полного повиновения.