— Подними руки, — не столько попросил, сколько приказал он, и я тут же повиновалась. Впрочем, как и всегда в последнее время. У меня, совсем не было сил противиться ему, а может, мне и не хотелось.
Платье легко опустилась на меня, укрывая всё тело. Обхватив одной рукой мою талию, а второй сжав грудь, Аксель с силой прижал меня и проникновенно прошептал на ухо:
— О, тёмные боги, будь я жрецом, то захотел бы тебя сразу! Впрочем, я и так хочу тебя.
— Прекрати, — мой голос заметно дрожал.
— Не могу, — вздохнул некромант. — Ты дурманишь мне голову, как самое крепкое вино! Запах твоего тела вскружил мне голову, отчего я потерял рассудок…
— Ты действуешь на меня также, — прошептала я, признаваясь в своих чувствах.
— Я бы хотел любить тебя всю ночь, чтобы ты не снимала это платье…
Ох, клянусь, когда он так говорит, его желания становятся важнее всего на свете для меня.
Платье было с открытой спиной, поэтому, когда Аксель пальцами провёл по позвоночнику, я задрожала всем телом. Почему у меня такая реакция на него? Увы, ответить на этот вопрос сама себе я не могла. Он касался меня, просто касался, и из головы на время исчезало всё, кроме ощущения его пальцев на моей коже.
— Нам нужно идти, — эти слова оказалось произнести тяжелее, чем я думала.
— Да, нужно, — согласился он и отошёл от меня, отчего сразу же внутри возникло чувство тоски и одиночества, будто бы мы были с ним единой частью чего-то целого.
Арчер, Стефан и Дуайн ушли немного раньше нас, чтобы со стороны выглядело, будто мы и вправду приближаемся к храму только втроём. Я шла посередине, Аксель с левого бока, Альма с правого, как моя компаньонка. Она была одета, не так открыто как я. Длинное платье серого оттенка, закрывающее все части тела, гораздо незаметнее, чем моё: свободное, как ночная рубашка, с открытой спиной и полупрозрачное. Обнажённое тело сквозь моё одеяние не просвечивало, только изгибы тела. Ткань была белоснежная и лёгкая. Если внимательно присмотреться, то белая ткань переливалась золотом на весеннем солнышке, и получалось так, будто платье сияет.
— Выглядишь просто потрясающе! — сделала мне комплимент Альма, улыбаясь. — Все смотрят только на тебя.
Это было правдой, потому что, пока мы шли до храма, каждый прохожий оглядывался на меня, а то и останавливался, моргал и не мог оторвать взгляда. Конечно, они знали, что я иду в храм, чтобы стать жрицей, нам это было на руку, потому что слух о красивой жрице пошёл по всем улицам королевства, пока мы шествовали до храма.
— Котёнок, Альма права, перестань нервничать, — согласился с сестрой Аксель.
Я и вправду нервничала. Можно даже сказать, меня немного трясло от напряжения. Все смотрели на меня и только на меня. Мы приблизились к храму и ситуация ухудшилась.
— Простите, — к нам обратился какой-то мужчина в длинном, как платье, голубом одеянии. — Вы привели новую жрицу?
— Да, а вы?.. — спросил его Аксель.
— Старший жрец. Услышал слухи среди народа и решил выйти посмотреть, убедиться, правду говорят или нет.
«Да, слухи распространяются быстро», — сделала выводы я.
— В таком случае, нам нужна верховная жрица, — сказал некромант. — У меня для неё подарок, — кивок на меня.
— Она точно подходит для жрицы?
— Можете в этом не сомневаться, — заверил его герцог.
Никто и не подумал сомневаться в его словах. Старший жрец повёл нас сразу к храму, где уже толпился народ, удивлённо оглядывая меня. Как же мне не нравилось такое внимание! Это нервировало меня и делало в некотором роде уязвимой, а я не привыкла быть слабой. Раньше, возможно, но не сейчас.
Такая реакция была для меня странной, ведь я привыкла танцевать и выступать перед большим количеством народа. Здесь и сейчас, находясь в другом мире, я чувствовала себя по-другому. Не было знакомого мне чувства азарта и предвкушения перед танцевальным выступлением. Глупо конечно, но я чувствовала себя как уродец в цирке или как рабыня на помосте невольничьего рынка. Ужасные сравнения, знаю.
Верховная жрица выглядела… пожилой. В закрытом длинном платье небесно голубого оттенка, расшитого золотыми нитями по краям рукавов и юбок платья. Волосы скрывал высокий головной убор, напоминающий чем-то колпак. На её лице расплылась довольная улыбка, когда она взглянула на меня, однако по глазам нельзя было прочитать истинные эмоции, будто она нарочно прятала их от меня.