— Приветствую вас возле храма, — она величественно кивнула головой. — Я верховная жрица Сеола. Можете общаться ко мне по титулу или по имени, как вам угодно.
— Одна из моих сестёр всегда мечтала стать жрицей, — начал выдавать придуманную историю-легенду Аксель. Естественно и Альма, и я знали правду.
— Ну, что ж, — кивнула она, выслушав короткий рассказ Акселя. — Иди за мной, девочка, — Сеола мягко взяла меня за запястье.
— А мы…
Но верховная жрица перебила Акселя:
— А вы остаётесь ждать моего решения возле храма. Девочка должна пройти испытания, чтобы доказать, что она достойна. Вам вход в храм воспрещён.
Это было неожиданно и портило весь план к чертям, поскольку планировалось, что Альма последует в храм за мной. Недоумённо оглянулась на них, но некромантка подала знак, чтобы я действовала в одиночку. По секрету от Акселя, она рассказала мне, что я должна добыть в храме, какие сведения. Императору требовался один чёрный свиток. Единственный в своём роде, который может прочитать только он, верховная жрица и ограниченный круг магов, про которых Альма, к сожалению, сама ничего не знала.
То есть, получалось, что Аксель и его группа были без понятия, какие именно сведения содержаться в этом чёрном свитке.
— Возможно, брат тебе уже объяснил, какое испытание проходят девушки, желающие стать жрицами. Для приличия я решила разнообразить старые традиции нашего храма, — я тут же насторожилась. — Ты станцуешь не только для меня и моих жрецов, но и для всего остального народа тоже, который ожидает снаружи.
И это, чёрт подери, не входило в наши планы. Я должна была станцевать, отвлечь внимание и прокинуть в комнату «х», однако теперь у меня не будет возможности сделать этого. Наш план рушился на глазах, а само задание грозилось провалиться.
— Если народу понравится твой танец, считай, ты уже жрица нашего храма, — сказала она. — А, если нет, то сама понимаешь.
— Понимаю, — прошептала я, а сама начинала отчаянно продумывать новый план.
Мне просто необходимы были эти сведения в свитке. Чтобы там не было написано, сначала об этом узнаю я. Эгоистично немножко, но имею право. Тем более, меня раздирало чувство любопытства.
— Сейчас я выйду, объявлю народу о твоём танце, и как только заиграет музыка, можешь выходить и приступать, — и Сеола вышла из храма.
Как она объявляла о танце, я не слышала, но что точно расслышала, так это заигравшую мелодию. Нельзя описать музыку, её можно только прочувствовать всем телом, сердцем, душой.
Когда вышла, я смотрела куда угодно, только не на столпившийся возле храма народ. Музыка продолжала играть, набирая обороты. Закрыв глаза, я вздохнула и представила себе, что все исчезли. Я проделывала такие трюки со своим сознанием и раньше. Сейчас это было просто необходимо.
Вдох-выдох и я открываю свою душу для музыки, сливаясь с мелодией и ветром, кружащим вокруг меня. Природная стихия и я, мы становимся одним целым, и кажется, всё вокруг так хочет помочь мне. Запрокинув голову, смотрю в небесную лазурь над головой. Раскинув руки, начинаю кружиться и платье, подхваченное ветерком тоже. Ярко вспыхивает солнце, золотистое свечение моего платья вторит ему. И я собственными глазами вижу, как пространство вокруг меня светится золотым из-за солнечных лучей и платья.
Никакой магии, просто платье и солнце.
Мелодия тонкая, напоминающая восточный мотив и как только она кончается, я понимаю, что закончилось и время моего танца. Всё это время не смотрела по сторонам, а если и смотрела, то не замечала никого вокруг, словно бы танцевала для самой себя. Впервые за долгое время я занималась тем, что поистине любила и обожала всей душой. Танцы.
Чувство волшебного дурмана прошло, осталось лишь лёгкое головокружение после выступления и, когда я закончила танцевать, то позволила себе обратить внимание на толпу, которая… Которая ликовала и громко аплодировала, явно довольная моим танцем. И я возликовала, потому что Сеола позволит мне стать жрицей. Значит, велика вероятность, что мне удастся попасть в храм и обнаружить таинственную комнату «х».
Посмотрела на Акселя, и это стало моей ошибкой, поскольку тот не сводил с меня завороженного взгляда тёмных глаз. Альма смотрела с восхищением, но Аксель… Это был взгляд мужчины, говорящего о том, что «да, это моя женщина»! Если бы он всегда смотрел на меня подобным взглядом, быть может я не чувствовала бы себя одинокой, несмотря на наличие соседки по комнате.